щими къ кругу существованія, поскольку въ немъ заключены условія этой опредѣленной мыслимой вещи. Для абсолютно-неограниченной мыслимой вещи условіемъ служитъ сфера самого бытія. Основаніе, возвратившееся въ себя, полагаетъ ее, какъ первую непосредственность, къ которой оно относится, какъ къ своему безусловному. Эта непосредственность, какъ снятая рефлексія, есть рефлексія въ элементѣ бытія, которое, такимъ образомъ, образуетъ изъ себя нѣкоторое цѣлое; форма разрастается въ опредѣленность бытія и является, такимъ образомъ, какъ нѣкоторое многообразное, различное отъ опредѣленія рефлексіи и безразличное къ ней содержаніе. Несущественное, присущее сферѣ бытія въ ней самой и отбрасываемое ею отъ себя, поскольку она есть условіе, есть опредѣленность непосредственности, въ которую погрузилось единство формы. Это единство формы, какъ отношеніе бытія, есть въ немъ ближайшимъ образомъ становленіе, переходъ одной опредѣленности бытія въ другую. Но становленіе бытія есть далѣе становленіе сущности и возвратъ къ основанію. Поэтому существованіе, составляющее условія, по истинѣ не опредѣляется чѣмъ-либо другимъ, какъ условіе, и не употребляется, какъ матеріалъ, но оно само дѣлаетъ себя черезъ себя само моментомъ нѣкотораго другого. Его становленіе не есть далѣе начинаніе отъ себя, какъ отъ по истинѣ перваго и непосредственнаго, но его непосредственность есть лишь предположенная, и Движеніе его становленія есть дѣйствіе самой рефлексіи. Истина существованія состоитъ поэтому въ томъ, чтобы быть условіемъ; его непосредственность имѣетъ мѣсто лишь черезъ рефлексію отношенія основанія, полагающую себя, какъ снятую. Становленіе есть тѣмъ самымъ, какъ и непосредственность, лишь видимость безусловнаго, поскольку послѣднее предполагаетъ себя само и имѣетъ въ томъ свою форму; непосредственность бытія есть поэтому по существу лишь моментъ формы. Другая сторона этой видимости безусловнаго есть отношеніе основанія, какъ таковое, какъ форма, опредѣленная въ противоположность непосредственности условій и содержанія. Но она есть форма абсолютной мыслимой вещи, которая обладаетъ единствомъ ея формы съ собою самой или ея содержаніемъ въ ней самой, и которая, поскольку она опредѣляетъ его, какъ условіе, въ самомъ этомъ положеніи снимаетъ свое различіе и обращаетъ его въ моментъ; равно какъ, наоборотъ, она, какъ лишенная сущности форма, въ этомъ тожествѣ съ собою даетъ непосредственность устойчивости. Рефлексія основанія снимаетъ непосредственность условій и относитъ ихъ, какъ моменты, въ единство мыслимой вещи; но условія сами суть предположенное безусловною мыслимою вещью, и, такимъ образомъ, она тѣмъ самымъ снимаетъ свое собственное положеніе; или, иначе, ея положеніе тѣмъ самымъ само непосредственно дѣлаетъ себя также становленіемъ. То и другое есть поэтому одно и то же единство; движеніе условій въ нихъ самихъ есть становленіе, возвратъ въ основаніе и положеніе основанія; но основаніе, какъ положенное, т.-е., какъ снятое, есть непосредственное. Основаніе относится къ себѣ самому отрицательно, дѣлаетъ себя положеніемъ и обосновываетъ условія; но лишь вслѣдствіе того, что такимъ образомъ непосредственное существованіе опредѣлено, какъ положенное, основаніе его снимаетъ и дѣлаетъ себя основаніемъ. Такимъ образомъ,
щими к кругу существования, поскольку в нём заключены условия этой определенной мыслимой вещи. Для абсолютно-неограниченной мыслимой вещи условием служит сфера самого бытия. Основание, возвратившееся в себя, полагает ее, как первую непосредственность, к которой оно относится, как к своему безусловному. Эта непосредственность, как снятая рефлексия, есть рефлексия в элементе бытия, которое, таким образом, образует из себя некоторое целое; форма разрастается в определенность бытия и является, таким образом, как некоторое многообразное, различное от определения рефлексии и безразличное к ней содержание. Несущественное, присущее сфере бытия в ней самой и отбрасываемое ею от себя, поскольку она есть условие, есть определенность непосредственности, в которую погрузилось единство формы. Это единство формы, как отношение бытия, есть в нём ближайшим образом становление, переход одной определенности бытия в другую. Но становление бытия есть далее становление сущности и возврат к основанию. Поэтому существование, составляющее условия, по истине не определяется чем-либо другим, как условие, и не употребляется, как материал, но оно само делает себя через себя само моментом некоторого другого. Его становление не есть далее начинание от себя, как от по истине первого и непосредственного, но его непосредственность есть лишь предположенная, и Движение его становления есть действие самой рефлексии. Истина существования состоит поэтому в том, чтобы быть условием; его непосредственность имеет место лишь через рефлексию отношения основания, полагающую себя, как снятую. Становление есть тем самым, как и непосредственность, лишь видимость безусловного, поскольку последнее предполагает себя само и имеет в том свою форму; непосредственность бытия есть поэтому по существу лишь момент формы. Другая сторона этой видимости безусловного есть отношение основания, как таковое, как форма, определенная в противоположность непосредственности условий и содержания. Но она есть форма абсолютной мыслимой вещи, которая обладает единством её формы с собою самой или её содержанием в ней самой, и которая, поскольку она определяет его, как условие, в самом этом положении снимает свое различие и обращает его в момент; равно как, наоборот, она, как лишенная сущности форма, в этом тожестве с собою дает непосредственность устойчивости. Рефлексия основания снимает непосредственность условий и относит их, как моменты, в единство мыслимой вещи; но условия сами суть предположенное безусловною мыслимою вещью, и, таким образом, она тем самым снимает свое собственное положение; или, иначе, её положение тем самым само непосредственно делает себя также становлением. То и другое есть поэтому одно и то же единство; движение условий в них самих есть становление, возврат в основание и положение основания; но основание, как положенное, т. е., как снятое, есть непосредственное. Основание относится к себе самому отрицательно, делает себя положением и обосновывает условия; но лишь вследствие того, что таким образом непосредственное существование определено, как положенное, основание его снимает и делает себя основанием. Таким образом,
