держаніе для основанія и обоснованнаго, въ этомъ тожествѣ заключается его необходимость, но вмѣстѣ съ тѣмъ и его тожесловіе. Реальное основаніе имѣетъ различное содержаніе, но при этомъ выступаетъ случайность и внѣшность отношенія основанія^ Съ одной стороны, то, что считается существеннымъ и потому опредѣленіемъ основанія, не есть основаніе другихъ опредѣленій, связанныхъ съ нимъ. Съ другой стороны, остается неопредѣленнымъ, какое изъ многихъ опредѣленій содержанія нѣкоторой конкретной вещи должно быть принято за существенное и за основаніе; поэтому выборъ между ними оказывается свободнымъ. Такъ, въ первомъ отношеніи, наприм., основаніе дома есть его фундаментъ; то, что дѣлаетъ послѣдній такимъ основаніемъ, есть присущая чувственной матеріи тяжесть, которая совершенно тожественна какъ въ основаніи, такъ и въ основанномъ на немъ домѣ. То обстоятельство, что тяжелой матеріи свойственно такое различеніе, какъ основанія и различаемой отъ него модификаціи, вслѣдствіе которой онъ образуетъ собою жилище, совершенно безразлично для самого тяжелаго, его отношеніе къ другимъ опредѣленіямъ содержанія — цѣли, устройству дома и т. д. для него внѣшне; поэтому она есть правда, ихъ основа, но не ихъ основаніе. Тяжесть настолько же основаніе того, что домъ стоитъ, насколько и того, что камень падаетъ; камень имѣетъ внутри себя это основаніе, тяжесть; но что онъ имѣетъ дальнѣйшее опредѣленіе содержанія, вслѣдствіе котораго онъ не только есть нѣчто тяжелое, но камень, для тяжести внѣшне; далѣе положено черезъ другое, что онъ долженъ быть сначала удаленъ отъ тѣла, на которое онъ падаетъ, равно какъ другое, чѣмъ тяжесть, содержаніе есть время и пространство и ихъ отношеніе, движеніе, и они (какъ говорится) могутъ быть представлены безъ нея, слѣдовательно не положены ею по существу. Они также суть основаніе того, что брошенное тѣло совершаетъ движеніе, противоположное паденію. Изъ различія опредѣленій, основаніемъ которыхъ служитъ тяжесть, явствуетъ, что должно быть вмѣстѣ съ тѣмъ нѣчто другое, дѣлающее ее основаніемъ того или другого опредѣленія.
Если о природѣ говорится, что она есть основаніе міра, то то, что называется природою, съ одной стороны, есть то же, что и міръ, и міръ есть не что иное, какъ сама природа. Но они также и различены такъ, что природа есть болѣе неопредѣленное или по крайней мѣрѣ опредѣленное лишь въ общихъ различеніяхъ, которыя суть законы, тожественная себѣ сущность міра; и для того, чтобы природа стала міромъ, къ ней извнѣ присоединяется еще многообразіе опредѣленій. Но послѣднія имѣютъ свое основаніе не въ природѣ, какъ таковой, а она, напротивъ, безразлична къ нимъ, какъ къ случайностямъ. Таково же получается отношеніе, если Богъ опредѣляется, какъ основаніе природы. Какъ основаніе, Онъ есть ея сущность, природа содержитъ ее внутри себя и тожественна съ Нимъ; но она имѣетъ еще дальнѣйшее многообразіе, которое отличается отъ самого ея основанія; это многообразіе есть то третье, въ которомъ связаны оба эти различные; сказанное •основаніе не есть основаніе ни различнаго отъ него многообразія, ни своей •связи съ нимъ. Поэтому природа не познается изъ Бога, какъ изъ основанія,
держание для основания и обоснованного, в этом тожестве заключается его необходимость, но вместе с тем и его тожесловие. Реальное основание имеет различное содержание, но при этом выступает случайность и внешность отношения основания^ С одной стороны, то, что считается существенным и потому определением основания, не есть основание других определений, связанных с ним. С другой стороны, остается неопределенным, какое из многих определений содержания некоторой конкретной вещи должно быть принято за существенное и за основание; поэтому выбор между ними оказывается свободным. Так, в первом отношении, наприм., основание дома есть его фундамент; то, что делает последний таким основанием, есть присущая чувственной материи тяжесть, которая совершенно тожественна как в основании, так и в основанном на нём доме. То обстоятельство, что тяжелой материи свойственно такое различение, как основания и различаемой от него модификации, вследствие которой он образует собою жилище, совершенно безразлично для самого тяжелого, его отношение к другим определениям содержания — цели, устройству дома и т. д. для него внешне; поэтому она есть правда, их основа, но не их основание. Тяжесть настолько же основание того, что дом стоит, насколько и того, что камень падает; камень имеет внутри себя это основание, тяжесть; но что он имеет дальнейшее определение содержания, вследствие которого он не только есть нечто тяжелое, но камень, для тяжести внешне; далее положено через другое, что он должен быть сначала удален от тела, на которое он падает, равно как другое, чем тяжесть, содержание есть время и пространство и их отношение, движение, и они (как говорится) могут быть представлены без неё, следовательно не положены ею по существу. Они также суть основание того, что брошенное тело совершает движение, противоположное падению. Из различия определений, основанием которых служит тяжесть, явствует, что должно быть вместе с тем нечто другое, делающее ее основанием того или другого определения.
Если о природе говорится, что она есть основание мира, то то, что называется природою, с одной стороны, есть то же, что и мир, и мир есть не что иное, как сама природа. Но они также и различены так, что природа есть более неопределенное или по крайней мере определенное лишь в общих различениях, которые суть законы, тожественная себе сущность мира; и для того, чтобы природа стала миром, к ней извне присоединяется еще многообразие определений. Но последние имеют свое основание не в природе, как таковой, а она, напротив, безразлична к ним, как к случайностям. Таково же получается отношение, если Бог определяется, как основание природы. Как основание, Он есть её сущность, природа содержит ее внутри себя и тожественна с Ним; но она имеет еще дальнейшее многообразие, которое отличается от самого её основания; это многообразие есть то третье, в котором связаны оба эти различные; сказанное •основание не есть основание ни различного от него многообразия, ни своей •связи с ним. Поэтому природа не познается из Бога, как из основания,
