качественнымъ, какъ таковымъ, начинается новый порядокъ, спецификація котораго уже не есть количественное различіе.
Если, такимъ образомъ, различіе химическаго сродства установляется съ точностью, какъ рядъ количественныхъ отношеній въ противоположность избирательному сродству, какъ выступающей здѣсь качественной опредѣленности, нисколько не связанной съ этимъ порядкомъ, то это различіе снова превращается въ полную путаницу тѣмъ способомъ, которымъ въ новое время съ химическими явленіями приводятся въ связь электрическія, при чемъ надежда бросить свѣтъ посредствомъ этого долженствующаго быть болѣе глубокимъ принципа на главное, на отношеніе мѣры, оказывается совершенно обманчивою. Эта теорія, совершенно отожествляющая электрическія явленія съ химическими, поскольку она касается ихъ физической стороны вообще, а не только отношеній мѣры, не подлежитъ здѣсь ближайшему разсмотрѣнію и упоминается лишь для показанія того, что она спутываетъ различенія опредѣленій мѣры. Сама по себѣ она должна быть названа поверхностною, такъ какъ поверхностность состоитъ въ томъ, чтобы отожествлять различное, упуская изъ вниманія различіе. Что касается сродства, то поскольку химическій процессъ отожествляется съ электрическимъ, равно какъ съ явленіями пламени и свѣта, оно сводится къ "нейтрализаціи противоположныхъ электричествъ“. Представляется почти комическимъ (стр. 63 и сл.), когда отожествленіе электричества и химизма изображается такъ, что "хотя электрическія явленія объясняютъ взаимодѣйствіе тѣлъ на большемъ или меньшемъ разстояніи, ихъ притяженіе до соединенія (т.-е. еще до наступленія химическаго процесса) и возникающее черезъ это соединеніе пламя (?), но не даютъ никакого ключа къ пониманію причины продолжающагося съ такою большою силою по уничтоженіи противоположныхъ электрическихъ состояній соединенія тѣлъ“; т.-е. эта теорія приводитъ къ тому результату, что электричество есть причина химическаго процесса, но что электричество вовсе не объясняетъ того, что въ химическомъ процессѣ есть химическаго.
Тѣмъ, что химическое различіе сводится вообще къ противоположности положительнаго и отрицательнаго электричествъ, различіе сродства стоящихъ по ту и другую сторону агентовъ опредѣляется, какъ порядокъ электроположительныхъ и электроотрицательныхъ тѣлъ. Но при отожествленіи электричества съ химизмомъ по ихъ общему опредѣленію упускается изъ виду уже то, что первое вообще и его нейтрализація непостоянны и остаются внѣшними для качества тѣлъ, химизмъ же въ своемъ дѣйствіи и особенно въ актѣ нейтрализаціи захватываетъ и измѣняетъ всю качественную природу тѣлъ. Такъ же непостоянна въ электричествѣ противоположность его, какъ положительнаго и отрицательнаго; она столь непостоянна, что зависитъ отъ малѣйшихъ внѣшнихъ обстоятельствъ и не можетъ идти не въ какое сравненіе еъ опредѣленностью и постоянствомъ противоположности кислоты, напр., металламъ и т. п. Измѣнчивость, могущая имѣть мѣсто въ химическомъ процессѣ вслѣдствіе очень сильныхъ воздѣйствій, напр., повышеній температуры н т. д., не идетъ ни въ какое сравненіе съ поверхностностью электриче
качественным, как таковым, начинается новый порядок, спецификация которого уже не есть количественное различие.
Если, таким образом, различие химического сродства установляется с точностью, как ряд количественных отношений в противоположность избирательному сродству, как выступающей здесь качественной определенности, нисколько не связанной с этим порядком, то это различие снова превращается в полную путаницу тем способом, которым в новое время с химическими явлениями приводятся в связь электрические, при чём надежда бросить свет посредством этого долженствующего быть более глубоким принципа на главное, на отношение меры, оказывается совершенно обманчивою. Эта теория, совершенно отожествляющая электрические явления с химическими, поскольку она касается их физической стороны вообще, а не только отношений меры, не подлежит здесь ближайшему рассмотрению и упоминается лишь для показания того, что она спутывает различения определений меры. Сама по себе она должна быть названа поверхностною, так как поверхностность состоит в том, чтобы отожествлять различное, упуская из внимания различие. Что касается сродства, то поскольку химический процесс отожествляется с электрическим, равно как с явлениями пламени и света, оно сводится к "нейтрализации противоположных электричеств“. Представляется почти комическим (стр. 63 и сл.), когда отожествление электричества и химизма изображается так, что "хотя электрические явления объясняют взаимодействие тел на большем или меньшем расстоянии, их притяжение до соединения (т. е. еще до наступления химического процесса) и возникающее через это соединение пламя (?), но не дают никакого ключа к пониманию причины продолжающегося с такою большою силою по уничтожении противоположных электрических состояний соединения тел“; т. е. эта теория приводит к тому результату, что электричество есть причина химического процесса, но что электричество вовсе не объясняет того, что в химическом процессе есть химического.
Тем, что химическое различие сводится вообще к противоположности положительного и отрицательного электричеств, различие сродства стоящих по ту и другую сторону агентов определяется, как порядок электроположительных и электроотрицательных тел. Но при отожествлении электричества с химизмом по их общему определению упускается из виду уже то, что первое вообще и его нейтрализация непостоянны и остаются внешними для качества тел, химизм же в своем действии и особенно в акте нейтрализации захватывает и изменяет всю качественную природу тел. Так же непостоянна в электричестве противоположность его, как положительного и отрицательного; она столь непостоянна, что зависит от малейших внешних обстоятельств и не может идти не в какое сравнение еъ определенностью и постоянством противоположности кислоты, напр., металлам и т. п. Изменчивость, могущая иметь место в химическом процессе вследствие очень сильных воздействий, напр., повышений температуры н т. д., не идет ни в какое сравнение с поверхностностью электриче
