было бы также положеннымъ г) и понятіемъ; поэтому въ этой свободѣ не имѣетъ мѣста никакой переходъ, но простое бытіе, къ которому опредѣляетъ себя идея, остается для нея вполнѣ прозрачнымъ, и есть въ своей опредѣленности остающееся при самомъ себѣ понятіе. Слѣдовательно, переходъ долженъ быть скорѣе понимаемъ здѣсь такъ, что идея свободно отчуждаетъ сама себя, абсолютно увѣренная и покоящаяся въ себѣ“. Итакъ, идея есть по заявленію самого Гегеля свободный Творецъ природы. Правда, этому заявленію противорѣчить высказываемое Гегелемъ признаніе самой идеи въ ея непосредственной полнотѣ за природу, такъ какъ при этомъ выходитъ, какъ будто абсолютное, достигши полноты идеи, тѣмъ самымъ оказывается природою. Но съ такимъ признаніемъ разногласитъ то опредѣленіе, которое Гегель даетъ затѣмъ природѣ: "природа оказалась идеею въ формѣ инобытія ..........идея такимъ образомъ, есть отрица
тельное самой себѣ или внѣшнее себѣ“ (Энциклопедія § 247). И дѣйствительно тотъ выводъ понятія природы изъ полноты идеи, какой мы находимъ въ приведенной выпискѣ изъ Гегеля, совершенно не согласуется съ положеніями его логики. По его словамъ идея есть природа потому, что она полагаетъ себя, какъ абсолютное единство чистаго понятія и его реальности. Но вѣдь эта реальность есть та реальность, о которой говорится въ логикѣ, т.-е. объективность, отвлеченная логическая категорія, а самъ Гегель предостерегаетъ противъ смѣшенія логическихъ категорій съ конкретными реальностями міра. При томъ, какая же это была бы свобода въ идеѣ, если бы она сама, по своему понятію, оказывалась природою? Въ такомъ свободномъ очужденіи природы идеею не было бы нужды, если бы въ идеѣ природа была уже налицо.
Итакъ, несомнѣнно, что подъ отвлеченными опредѣленіями логики необходимо долженъ быть мыслимъ нѣкоторый реальный ихъ носитель, т.-е. что невѣрно мнѣніе Гегеля, будто эти опредѣленія вполнѣ отрѣшены отъ всякой реальности. Если бы дѣло обстояло такъ, то и реализація идеи, какъ природы, была бы невозможна, ибо въ своемъ инобытіи ■относительно идеи природа несомнѣнно противорѣчить ей, а противорѣчія идеѣ быть не можетъ, такъ какъ всякое противорѣчіе разрѣшено въ идеѣ. Для того, чтобы въ идеѣ сохранилось нѣчто неразрѣшенное, могущее отпасть отъ нея въ инобытіе, это нѣчто должно протягиваться, какъ реальная основа, по всей системѣ логики, отъ категоріи бытія до категоріи идеи, и надъ этимъ пѣчто слѣдовательно безсильна всякая діалектика. И эта реальная основа логическихъ категорій не только есть, но подразумѣвается въ нихъ самимъ Гегелемъ. Логика есть область чистой мысли; но мысль, хотя бы и чистая, есть все же мысль, а мысль есть принадлежность духа. Стало быть, поскольку мысль есть движущая сила логики, послѣдняя уже предполагаетъ ре Некорректный вызов шаблона→аль-
^Положеннымъ въ отличіе отъ непосредственнаго Гегель называетъ вытекающее изъ понятія.
было бы также положенным г) и понятием; поэтому в этой свободе не имеет места никакой переход, но простое бытие, к которому определяет себя идея, остается для неё вполне прозрачным, и есть в своей определенности остающееся при самом себе понятие. Следовательно, переход должен быть скорее понимаем здесь так, что идея свободно отчуждает сама себя, абсолютно уверенная и покоящаяся в себе“. Итак, идея есть по заявлению самого Гегеля свободный Творец природы. Правда, этому заявлению противоречить высказываемое Гегелем признание самой идеи в её непосредственной полноте за природу, так как при этом выходит, как будто абсолютное, достигши полноты идеи, тем самым оказывается природою. Но с таким признанием разногласит то определение, которое Гегель дает затем природе: "природа оказалась идеею в форме инобытия ..........идея таким образом, есть отрица
тельное самой себе или внешнее себе“ (Энциклопедия § 247). И действительно тот вывод понятия природы из полноты идеи, какой мы находим в приведенной выписке из Гегеля, совершенно не согласуется с положениями его логики. По его словам идея есть природа потому, что она полагает себя, как абсолютное единство чистого понятия и его реальности. Но ведь эта реальность есть та реальность, о которой говорится в логике, т. е. объективность, отвлеченная логическая категория, а сам Гегель предостерегает против смешения логических категорий с конкретными реальностями мира. При том, какая же это была бы свобода в идее, если бы она сама, по своему понятию, оказывалась природою? В таком свободном очуждении природы идеею не было бы нужды, если бы в идее природа была уже налицо.
Итак, несомненно, что под отвлеченными определениями логики необходимо должен быть мыслим некоторый реальный их носитель, т. е. что неверно мнение Гегеля, будто эти определения вполне отрешены от всякой реальности. Если бы дело обстояло так, то и реализация идеи, как природы, была бы невозможна, ибо в своем инобытии ■относительно идеи природа несомненно противоречить ей, а противоречия идее быть не может, так как всякое противоречие разрешено в идее. Для того, чтобы в идее сохранилось нечто неразрешенное, могущее отпасть от неё в инобытие, это нечто должно протягиваться, как реальная основа, по всей системе логики, от категории бытия до категории идеи, и над этим печто следовательно бессильна всякая диалектика. И эта реальная основа логических категорий не только есть, но подразумевается в них самим Гегелем. Логика есть область чистой мысли; но мысль, хотя бы и чистая, есть всё же мысль, а мысль есть принадлежность духа. Стало быть, поскольку мысль есть движущая сила логики, последняя уже предполагает ре Некорректный вызов шаблона→аль-
^Положенным в отличие от непосредственного Гегель называет вытекающее из понятия.
