существованіемъ или бытіемъ для другого, ибо то, что было бы для нихъ, было бы не они сами, а другое, если бы моментъ — быть для одного — принадлежалъ не имъ. Поэтому Богъ есть для Себя, поскольку Онъ есть то, что есть для Него.
Такимъ образомъ бытіе для себя и бытіе для одного суть не различныя значенія идеализаціи, а ея существенные, нераздѣльные моменты.
Примѣчаніе. Кажущееся сначала страннымъ выраженіе нашего языка J) при вопросѣ о качествѣ, что за вещь есть нѣчто (was für ein Ding Etwas sey), выдвигаетъ разсматриваемый здѣсь моментъ въ его рефлексіи въ себя. Это выраженіе по происхожденію своему идеалистично, такъ какъ тутъ не спрашивается, что такое эта вещь А есть для другой вещи В, что такое этотъ человѣкъ есть для другого человѣка, но что это за вещь, что за человѣкъ (was diess für ein Ding, für ein Mensch ist); такъ, что это бытіе для одного вмѣстѣ возвращается въ самую эту вещь, въ самого этого человѣка, что то, что есть, и то, для чего оно есть, одно и тоже, — тожество, какимъ должна считаться также и идеализація.
Идеализація присуща ближайшимъ образомъ снятымъ опредѣленіямъ, какъ отличнымъ отъ того, въ чемъ они сняты, и что напротивъ должно быть признаваемо реальнымъ. Но такимъ образомъ идеализованное снова есть одинъ изъ моментовъ, а реальное — другой; однако идеализація состоитъ въ томъ, что оба опредѣленія одинаково суть для одного и считаются за одно, каковая одна идеализація тѣмъ самымъ есть неразличимая реальность. Въ этомъ смыслѣ самосознаніе, духъ, Богъ суть идеализованное, какъ безконечное отношеніе только къ себѣ; я есть для я, оба они суть одно и то же, я правда названо дважды, но каждое изъ этихъ двухъ есть лишь для одного, идеа-лизовано; духъ есть лишь для духа, Богъ лишь для Бога, и лишь это единство есть Богъ, Богъ, какъ духъ. Но самосознаніе, какъ сознаніе, вступаетъ въ различіе себя и своего другого, или своей идеализаціи, въ которой оно есть представляющее, и своей реальности, поскольку его представленіе имѣетъ опредѣленное содержаніе, обладающее еще тою стороною, что оно познается, какъ неснятое отрицательное, какъ существованіе. Тѣмъ не менѣе называть мысль, духъ, Бога только идеализованнымъ значитъ стоять на той точкѣ зрѣнія, на которой конечное существованіе считается реальнымъ, а идеализованное или бытіе для одного сохраняетъ лишь односторонній смыслъ.
Въ одномъ изъ предыдущихъ примѣчаній указанъ принципъ идеализма, при чемъ сказано, что та или иная философія тѣмъ ближе подходитъ къ своей задачѣ, чѣмъ полнѣе въ ней проведенъ этотъ принципъ. О способѣ этого проведенія можно по отношенію къ категоріи, которая насъ теперь занимаетъ, сдѣлать еще дальнѣйшее замѣчаніе. Это проведеніе зависитъ прежде всего отъ того, оставляется ли наряду съ бытіемъ для себя еще конечное существованіе, какъ нѣчто самостоятельное, независимо отъ того, что въ Некорректный вызов шаблона→са-
Рѣчь идетъ здѣсь о нѣмецкомъ языкѣ, такъ какъ въ русскомъ языкѣ нѣтъ такой двусмысленности выраженія. Прим, перев.
существованием или бытием для другого, ибо то, что было бы для них, было бы не они сами, а другое, если бы момент — быть для одного — принадлежал не им. Поэтому Бог есть для Себя, поскольку Он есть то, что есть для Него.
Таким образом бытие для себя и бытие для одного суть не различные значения идеализации, а её существенные, нераздельные моменты.
Примечание. Кажущееся сначала странным выражение нашего языка J) при вопросе о качестве, что за вещь есть нечто (was für ein Ding Etwas sey), выдвигает рассматриваемый здесь момент в его рефлексии в себя. Это выражение по происхождению своему идеалистично, так как тут не спрашивается, что такое эта вещь А есть для другой вещи В, что такое этот человек есть для другого человека, но что это за вещь, что за человек (was diess für ein Ding, für ein Mensch ist); так, что это бытие для одного вместе возвращается в самую эту вещь, в самого этого человека, что то, что есть, и то, для чего оно есть, одно и тоже, — тожество, каким должна считаться также и идеализация.
Идеализация присуща ближайшим образом снятым определениям, как отличным от того, в чём они сняты, и что напротив должно быть признаваемо реальным. Но таким образом идеализованное снова есть один из моментов, а реальное — другой; однако идеализация состоит в том, что оба определения одинаково суть для одного и считаются за одно, каковая одна идеализация тем самым есть неразличимая реальность. В этом смысле самосознание, дух, Бог суть идеализованное, как бесконечное отношение только к себе; я есть для я, оба они суть одно и то же, я правда названо дважды, но каждое из этих двух есть лишь для одного, идеа-лизовано; дух есть лишь для духа, Бог лишь для Бога, и лишь это единство есть Бог, Бог, как дух. Но самосознание, как сознание, вступает в различие себя и своего другого, или своей идеализации, в которой оно есть представляющее, и своей реальности, поскольку его представление имеет определенное содержание, обладающее еще тою стороною, что оно познается, как неснятое отрицательное, как существование. Тем не менее называть мысль, дух, Бога только идеализованным значит стоять на той точке зрения, на которой конечное существование считается реальным, а идеализованное или бытие для одного сохраняет лишь односторонний смысл.
В одном из предыдущих примечаний указан принцип идеализма, при чём сказано, что та или иная философия тем ближе подходит к своей задаче, чем полнее в ней проведен этот принцип. О способе этого проведения можно по отношению к категории, которая нас теперь занимает, сделать еще дальнейшее замечание. Это проведение зависит прежде всего от того, оставляется ли наряду с бытием для себя еще конечное существование, как нечто самостоятельное, независимо от того, что в Некорректный вызов шаблона→са-
Речь идет здесь о немецком языке, так как в русском языке нет такой двусмысленности выражения. Прим, перев.
