мировой дух, столь же порождает себя, сколь и судит их по своему праву — а его право есть наивысшее, — во всемирной истории, как во всемирном суде.
Элемент наличного бытия всеобщего духа, представляющий собою в искусстве созерцание и образ, в религии — чувство и представление, в философии — чистую, свободную мысль, представляет собою во всемирной истории духовную действительность во всем объеме ее внешних и внутренних сторон. Она есть суд, потому что в ее в себе и для себя сущей всеобщности особенное, пенаты, гражданское общество и народные духи в их пестрой действительности, суть лишь как идеальное, и движение духа в этом элементе состоит в выявлении этого состояния.
Так как, далее, мировой дух есть сам по себе разум, и самостоятельное бытие разума в духе есть знание, то всемирная история не есть лишь суд, творимый силой мирового духа, т. е. абстрактная и лишенная разума необходимость слепой судьбы, а необходимое развитие моментов разума и, значит, моментов его (духа) самосознания и его свободы исключительно лишь из понятия его свободы: это — истолкование и осуществление всеобщего духа.
История духа есть его деяние, ибо он есть лишь то, что̀ он делает, и его деяние заключается в том, что он делает себя, — здесь это означает — себя в качестве духа, — предметом своего сознания, в том, что он постигает себя, истолковывая себя для себя самого. Это постижение есть его бытие и начало (Prinzip) и завершение его постижения есть вместе с тем его отчуждение и его переход. Выражаясь формально, нужно сказать, что дух, снова постигающий это постижение и — это одно и то же — возвращающийся к себе из отчуждения, есть дух высшей ступени в сравнении с собою, каким он был в первом постижении.
Примечание. Здесь место рассмотреть вопрос о способности человеческого рода к усовершенствованию и о его воспитании. Те, которые признавали эту способность к усовершенствованию, что-то предчувствовали относительно природы духа, той природы, которая состоит в том, что он имеет законом своего бытия Γνῶθι σεαντόν (познай
