Общественное мнение содержит поэтому в себе вечные субстанциальные принципы справедливости, подлинное содержание и результат всего государственного строя, законодательства и вообще общего состояния дел в форме человеческого здравого смысла как той нравственной основы, которая проходит через все мнения, принимающие форму предрассудка, а также через истинные потребности и правильные тенденции действительности. — Вместе с тем как это внутреннее вступает в сознание и начинает быть предметом представления частью само по себе, частью для содействия конкретному рассуждению о событиях, распоряжениях и обстоятельствах государства и о чувствуемых потребностях, выступает также и вся случайность мнения, его невежество и извращенность, лжезнание и лжесуждение. Так как дело идет при этом о сознании своеобразия воззрения и знания, то, чем хуже мнение, тем оно своеобразнее, ибо дурное есть совершенно особенное и своеобразное в своем содержании, разумное же, напротив есть само по себе всеобщее, и своеобразным является то, чем гордится мнение.
Примечание. Мы не должны поэтому считать различием субъективных воззрений, если одни говорят:
Vox populi, vox dei (голос народа — голос бога), а другие, например, у Ариосто[1]:
Che'l volgare ignorante ogn'un riprenda
Ε parli piu di quel che meno intenda.
(Простонародный невежда берется за все
и говорит больше всего о том, что он менее всего знает).
И то и другое заключается в общественном мнении, потому что в нем истина и бесконечное заблуждение соединены и благодаря этому как первую так и вторую характеристику нельзя на самом деле принимать всерьез. Может казаться, что трудно различить, какую именно из этих характеристик следует принимать всерьез, и это на самом деле трудно, если держаться непосредственного проявления общественного мнения. Но так как субстанциальным является его внутреннее, то
- ↑ Или у Гете:
Zuschlagen kann die Masse,
Da ist sie respectabel,
Urtheilen gelingt ihr miserabel.(Наносить удары масса может, тут она действует ничего себе, но суждение ей плохо удается).
