ром здесь не место говорить) составляет формальное заключение брака и его действительность, так что этот союз конституируется как нравственный союз путем предшествования одной только этой церемонии, являющейся совершением субстанциального посредством знака, языка, представляющего собою наиболее духовное наличное бытие духовного (§ 78). Чувственное, момент, входящий в состав стороны его природной жизни, этим заявлением положено в нравственном отношении брака как следствие и акциденциальное, входящее лишь во внешнее наличное бытие нравственного союза, который может также исчерпываться одной только взаимной любовью и помощью.
Примечание. Когда спрашивают, что̀ мы должны рассматривать как главную цель брака, желая посредством ответа на этот вопрос получить возможность черпать юридические определения или судить о них, то под «главной целью» разумеют ту из отдельных сторон его действительности, которую нужно рассматривать как наиболее существенную по сравнению со всеми другими. Но ни одна из этих сторон, взятая отдельно, не составляет всего объема его в себе и для себя сущего содержания, нравственного, и одна или другая сторона существования брака может отсутствовать без ущерба для его сущности. Если заключение брака как таковое, та торжестенная церемония, посредством которой высказывается и констатируется сущность этого союза как некоего нравственного, стоящего выше случайности чувства и особенной склонности, — если эта церемония признается внешней формальностью и лишь так называемым гражданским требованием, то этому акту остается только служить, скажем, цели назидания и удостоверением гражданского отношения, а то даже оно начинает считаться просто положительным произволом гражданского или церковного установления, которое не только безразлично для природы брака, а даже оскверняет чувство любви, и как нечто чуждое противоречит интимности этого союза, поскольку, благодаря ему, сердце придает значение этому формальному заключению брачного союза и рассматривает таковое как предшествующее условие полной взаимной отдачи себя. Такое мнение, претендующее дать высшее понятие о свободе, интимности и совершенстве любви, на самом деле скорее отрицает нравственное в любви, более высокую задержку и оттеснение чисто природного влечения, которое (оттеснение) природным образом содержится уже в чувстве стыда, и благодаря более определенному духовному сознанию поднимается до целомудрия и чистоты. Говоря более точно, мы должны сказать, что этим воззрением
