— 683 — отъ принятыхъ и ми на себя обязательствъ. Современное французское право идетъ еще далѣе и считаетъ сдѣлками на случай смерти только завѣщаніе и заключающіяся въ немъ распоряженія. Оно не знаетъ наслѣдственныхъ договоровъ и признаетъ даренія па случаи смерти только въ брачныхъ договорахъ и имущественныхъ отнопіеніяхъ супруговъ другъ къ другу (art. 1082—1084, 1004 и слѣд.). Въ нашемъ правѣ нѣтъ также н слѣдовъ наслѣдственнаго договора, а даренія на случай смерти прямо отвергаются ст. 991 X т. 1 ч., которая говоритъ: „Духовныя завѣщанія, коими имѣніе при жизни владѣльца укрѣпляется за другими лицами безповоротно, должны быть признаваемы дарственными записями, и наоборотъ...И подобно французскому нраву, всѣ сдѣлки па случай смерти объединены у насъ, со стороны ихъ формы, въ одну—завѣщапіо (ст. 1012, 1023). Преобладающій тинъ сдѣлки на случай смерти есть типъ односторонней сдѣлки—такъ же, какъ н преобладающій типъ сдѣлокъ „между живыми“ есть типъ двусторонней сдѣлки, или договора ').
2. Различіе между возмездными и безмездными сдѣлками элементарно и основано на цѣли тѣхъ и другихъ сдѣлокъ: первыя требуютъ эквивалента за совершаемое или обѣщиваемое дѣйствіе и служатъ хозяйственнымъ цѣлямъ гражданскаго оборота; послѣднія не требуютъ никакого эквивалента, выражаютъ въ правѣ идею алтруизма и служатъ не хозяйственнымъ, а идеальнымъ цѣлямъ гражданскаго оборота.
Но для возмездной сдѣлки существенно не столько то, что она требуетъ взаимнаго дѣйствія, сколько то, что это взаимное дѣйствіе матеріали-зировано и равноцѣнно той имущественной потерѣ, которую несетъ другая сторона въ сдѣлкѣ. И это тѣмъ болѣе вѣрно, что взаимное удовлетвореніе не чуждо и безмезднымъ сдѣлкамъ, гдѣ оно. носитъ только идеальный характеръ и состоитъ или въ чувствѣ нравственнаго довольства, приносимаго актомъ даренія, или въ такихъ дѣйствіяхъ одаряемаго, которыя не доставляютъ матеріальной выгоды дарителю, но могутъ уменьшить цѣнность его дара. Поэтому и для безмездной сдѣлки существенно не то, что она представляетъ на сторонѣ дарителя уменьшеніе, а па сторонѣ одаряемаго увеличеніе принадлежащаго каждому изъ нихъ имущества, но то, что въ ней нѣтъ ничего похожаго на требованіе эквивалента за дѣлаемый даръ. Обремененіе одаряемаго какой-либо обязанностью, не покрывающей, а только уменьшающей цѣнность дара, какъ мы увидимъ это ниже при посмертныхъ сдѣлкахъ съ такъ наз. „возложеніемъ обязанностиu (sub modo), не нарушаетъ принципа безмездныхъ сдѣлокъ, но присоединяетъ къ нимъ лишь дополнительную цѣль, что мы видимъ и во многихъ другихъ случаяхъ, напр., при платежѣ чужого долга, неуполномоченномъ веденіи чужихъ дѣлъ (neg. gestio), заключеніи договора въ пользу третьяго лица и т. д. ') Regelsberger, сгр. 542.
