— 579 — прекращенія нрава, служащаго его мнимымъ предметомъ. Въ дѣйствительности, залогъ сервитута, 'залогъ обязательства и залогъ самого залога продолжаетъ существовать, несмотря на прекращеніе заложеннаго нрава, н это потому, что предметомъ такого залога служитъ не заложенное право, а предметъ этого нрава *)•
Наше законодательство не знаетъ дѣленія вещей на тѣлесныя и безтѣлесныя, хотя многіе изъ нашихъ юристовъ держатся другого мнѣнія, а нѣкоторые, какъ, напр., Кавелинъ 2), прямо находятъ его въ ст. 41 (>—419, X т. 1 ч., различающихъ имущества „наличныя" и „долговыя", смотря по тому, „укрѣплены“-ли они за даннымъ лицомъ, переданы ему, нмъ самимъ произведены, или состоятъ въ „долгахъ на другихъ лицахъ" и принадлежатъ ему „но договорамъ, заемнымъ письмамъ, векселямъ, всякаго рода обязательствамъ". Если бы это мнѣніе было вѣрно, то мы были бы поставлены въ необходимость признать ираво собственности, право владѣнія, сервитуты, залогъ, авторское право и всѣ права на „нематеріальныя блага" либо тѣлесными вещами, либо долговыми обязательствами. То и другое заключеніе одинаково абсурдно, и мы предпочитаемъ видѣть въ различіи между „наличными" и „долговыми" имуществами простое воспроизведеніе противоположенія вещныхъ и обязательственныхъ отношеній, что само собой лишаетъ указываемое нашимъ закономъ различіе самостоятельнаго значенія.
Сказаннымъ доказывается несостоятельность какъ представленія о „правахъ на нрава", такъ и всего различія тѣлесныхъ и безтѣлесныхъ вещей. Самое названіе „тѣлесная вещь" представляетъ собой плеоназмъ, такъ какъ всякая вещь тѣлесна уже въ силу своего понятія, а названіе „безтѣлесная вещь" заключаетъ въ себѣ внутреннее противорѣчіе, такъ какъ безтѣлесностью исключается то же понятіе вещи. О различіи между тѣлесными и безтѣлесными вещами можно еще говорить въ отношеніи къ объектамъ нрава вообще, но для ученія о вещахъ оно не имѣетъ никакого значенія. Это различіе уравниваетъ здѣсь то, что не должно быть уравнииаемо, п ведегь къ метафизическимъ построеніямъ, ничего не разрѣшающимъ и осуждаемымъ практикой жизни. Во всякомъ случаѣ, подобные пріемы разработки юридическихъ понятій не могутъ содѣйствовать ихъ опредѣленности и ясности, и имъ нельзя не предпочесть точки зрѣнія нѣмецкаго уложенія, состоящей въ признаніи самостоятельности понятія вещи, въ смыслѣ исключительно тѣлеснаго предмета (§ 90), н вытекающаго отсюда строгаго разграниченія между вещными нравами, имѣющими мѣсто исключительно въ тѣлесныхъ вещахъ, и юридическими отношеніями въ такъ наз. „нематеріальныхъ благахъ".
- ) llegelsberger, стр. 360. ІѵоЫег, ук. соч., стр. 450—451.
2) Кавелинъ, Права и обязанности по имуществу, стр. 23 и слѣд. 37*
