— 313 — рыми нѣмецкими юристами этой редакціи въ смыслѣ ученія Савнні.и, отвергающаго примѣненіе чужого нрава во всѣхъ случаяхъ п]>отиворѣчія его строго повелительнымъ, или принудительнымъ нормамъ своего права, то это толкованіе неправильно уже потому, что принудительныя нормы могутъ касаться и однихъ гражданъ даннаго государства, и сдѣлокъ, заключаемыхъ не только въ предѣлахъ этого государства, но и въ другихъ государствахъ *)•
Во всякомъ случаѣ, приведенная норма иѣмецкаго уложенія не содержитъ въ себѣ ничего исключительнаго и повторяетъ лишь другими словами встрѣчающуюся почти во всѣхъ законодательствахъ оговорку въ пользу территоріальнаго закона па тѣ случаи, когда дѣло идетъ о государственной безопасности пли защитѣ общихъ всему человѣчеству благъ.
Обращаясь теперь къ опредѣленіямъ нашего законодательства по частному международному праву, мы видимъ, что, несмотря на свою разрозненность и несогласованность, они сходятся, въ общемъ, съ европейскими нормами. ІІс говоря о нашемъ остзейскомъ и польскомъ правѣ, изъ которыхъ первое слѣдуетъ доктринѣ Савиньи (ст. XXVII—XXXVI Свода законовъ гражданскихъ губерній Остзейскихъ), а второе повторяетъ въ дословномъ переводѣ ст. 3 французскаго кодекса (ст. 3 Гражданскаго Уложенія Царства Польскаго), мы можемъ признать главнымъ достоинствомъ коллизіонныхъ нормъ нашего общаго законодательства ихъ малочисленность, предоставляющую большой просторъ теоретической п практической разработкѣ вопросовъ частнаго международнаго нрава. Но этимъ просторомъ у насъ, къ сожалѣнію, не пользуются, и мы остаемся при скудномъ составѣ положительнаго закона. Къ числу его счастливыхъ умолчаній принадлежитъ, напр., неуномннаніе о принципѣ „ взаимности % и мы не имѣемъ поэтому никакой надобности навязывать ему этотъ принципъ. Для персональнаго статута у насъ есть точка опоры въ ст. 1279 X т. I ч., которая говоритъ: „Гражданскія нрава и обязанности уроженцевъ губерній, состоящихъ па общихъ, безъ мѣстныхъ изъятій, нравахъ, когда сіи уроженцы временно пребываютъ въ губерніяхъ и областяхъ, на особыхъ нравахъ состоящихъ, опредѣляются общими законами Имнеріи“. Если этотъ законъ указываетъ на права и обязанности уроженцевъ губерній общаго нрава, подчиняемыхъ, въ случаѣ своего временнаго пребыванія въ губерніяхъ мѣстнаго нрава, не этому послѣднему, а нраву своего постояннаго мѣстожительства, то въ число указываемыхъ здѣсь нравъ и обязанностей нельзя не отнести также вопросовъ правоспособности и дѣеспособности, подлежащихъ, на основаніи этого закона, дѣйствію не реальнаго, а персональнаго статута. И этотъ выводъ долженъ быть распространенъ отъ отношенія общаго нрава къ мѣстному, и обратно — l) (Jromc, ibiil., стр. 134. Dernburg, iclid., стр. У4.
