даже ихъ матери, тщетно старающіяся провѣдать что-либо о своихъ сыновьяхъ и дочеряхъ[1]…
Если подобныя судебныя звѣрства совершаются подъ покровомъ „реформированныхъ Судебныхъ Уставовъ“, то чего же можно ожидать отъ „нереформированныхъ“ тюремъ?
Въ 1861 году всѣмъ губернаторамъ было приказано произвести генеральную ревизію тюремъ. Ревизія была выполнена добросовѣстно и ея результатомъ былъ выводъ, — въ сущности, давно извѣстный, — а именно, что тюрьмы, какъ въ самой Россіи, такъ и въ Сибири, находятся въ отвратительномъ состояніи. Количество заключенныхъ въ каждой изъ нихъ нерѣдко было вдвое и даже втрое болѣе того числа, которое тюрьма по закону могла вмѣщать. Зданія тюремъ такъ обветшали и находились въ такомъ разрушеніи, не говоря уже о невообразимой грязи, что поправить эти зданія было невозможно, надо было перестраивать ихъ заново.
Таковы были тюрьмы, такъ сказать, снаружи, — порядки же внутри ихъ были еще печальнѣе. Тюремная система прогнила насквозь и тюремныя власти требовали, пожалуй, болѣе суровой реформы, чѣмъ сами тюремныя зданія. Въ Забайкальской области, гдѣ тогда скоплялись почти всѣ каторжане, ревизіонный комитетъ нашелъ, что значительное количество тюремныхъ зданій обратилось въ руины и что вся система ссылки требуетъ коренныхъ реформъ. Вообще, на всемъ пространствѣ Россіи, комитеты пришли къ заключенію, что и теорія и практика тюремной системы нуждаются въ полномъ пересмотрѣ и реорганизаціи, что мало ограничиться перестройкой тюремъ, но необходимо заново перестроить и самую тюремную систему и обновить всю тюремную администрацію, отъ высшей до низшей. Пра-
- ↑ Теперь извѣстно, что они были въ Шлиссельбургѣ, гдѣ и пробыли двадцать пять лѣтъ (см. мемуары въ журналѣ «Былое»). Но я оставляю эти строки безъ измѣненія, такъ какъ онѣ показываютъ, въ какомъ невѣдѣніи было тогда русское общество.
даже их матери, тщетно старающиеся проведать что-либо о своих сыновьях и дочерях[1]…
Если подобные судебные зверства совершаются под покровом «реформированных Судебных Уставов», то чего же можно ожидать от «не реформированных» тюрем?
В 1861 году всем губернаторам было приказано произвести генеральную ревизию тюрем. Ревизия была выполнена добросовестно и её результатом был вывод, — в сущности, давно известный, — а именно, что тюрьмы, как в самой России, так и в Сибири, находятся в отвратительном состоянии. Количество заключенных в каждой из них нередко было вдвое и даже втрое более того числа, которое тюрьма по закону могла вмещать. Здания тюрем так обветшали и находились в таком разрушении, не говоря уже о невообразимой грязи, что поправить эти здания было невозможно, надо было перестраивать их заново.
Таковы были тюрьмы, так сказать, снаружи, — порядки же внутри их были еще печальнее. Тюремная система прогнила насквозь и тюремные власти требовали, пожалуй, более суровой реформы, чем сами тюремные здания. В Забайкальской области, где тогда скоплялись почти все каторжане, ревизионный комитет нашел, что значительное количество тюремных зданий обратилось в руины и что вся система ссылки требует коренных реформ. Вообще, на всём пространстве России, комитеты пришли к заключению, что и теория и практика тюремной системы нуждаются в полном пересмотре и реорганизации, что мало ограничиться перестройкой тюрем, но необходимо заново перестроить и самую тюремную систему и обновить всю тюремную администрацию, от высшей до низшей. Пра-
- ↑ Теперь известно, что они были в Шлиссельбурге, где и пробыли двадцать пять лет (см. мемуары в журнале «Былое»). Но я оставляю эти строки без изменения, так как они показывают, в каком неведении было тогда русское общество.
