оставивъ послѣ себя потомства, или исчезли безслѣдно. Даже изъ этихъ 200.000, которые фигурируютъ въ оффиціальныхъ спискахъ, не менѣе одной трети, т.-е. около 70.000 (и даже больше, согласно другому исчисленію) исчезли въ теченіи послѣднихъ нѣсколькихъ лѣтъ, неизвѣстно куда. Они улетучились, какъ облако въ жаркій лѣтній день. Часть изъ нихъ убѣжала и присоединилась къ тому потоку бродягъ, насчитывающему около 20.000 ч., который медленно и молчаливо пробирается сквозь Сибирскую тайгу съ востока на западъ, по направленію къ Уралу. Другіе — и такихъ большинство, — усѣяли своими костями „бродяжные тропы“ по тайгѣ и болотамъ и дороги, ведущія на золотые пріиски и обратно. Остальные составляютъ бродячее населеніе большихъ городовъ, пытающееся избѣжать обременительнаго надзора при помощи фальшивыхъ паспортовъ и т. п.
Что же касается 130.000 ссыльныхъ (по другому исчисленію эта цифра значительно меньше), остающихся подъ контролемъ администраціи, они являются, согласно свидѣтельствамъ всѣхъ изслѣдователей, какъ оффиціальныхъ такъ и добровольныхъ, бременемъ для страны вслѣдствіе нищенскаго положенія, въ которомъ они находятся. Даже въ наиболѣе плодородныхъ губерніяхъ Сибири, — какъ напр. Томская и южная часть Тобольской губ., — лишь ¼ всего числа ссыльныхъ имѣетъ собственные дома и лишь 1 изъ 9-ти занимается земледѣліемъ. Въ восточныхъ губерніяхъ этотъ процентъ еще менѣе значителенъ. Тѣ изъ ссыльныхъ, которые не занимаются земледѣльческой работой, — а такихъ на всю Сибирь насчитывается около 100.000 мужчинъ и женщинъ, — обыкновенно бродятъ изъ города въ городъ безъ постояннаго занятія, ходятъ на золотые пріиски и обратно, или перебиваются со дня на день по деревнямъ въ неописуемой нищетѣ, страдая всѣми пороками, являющимися неизбѣжнымъ послѣдствіемъ нищеты[1].
Въ объясненіе этого явленія можно указать на нѣсколько причинъ. Но, по отзывамъ всѣхъ, главной изъ нихъ является та деморализація, которой подвергаются
- ↑ См. приложеніе А.
оставив после себя потомства, или исчезли бесследно. Даже из этих 200.000, которые фигурируют в официальных списках, не менее одной трети, т. е. около 70.000 (и даже больше, согласно другому исчислению) исчезли в течение последних нескольких лет, неизвестно куда. Они улетучились, как облако в жаркий летний день. Часть из них убежала и присоединилась к тому потоку бродяг, насчитывающему около 20.000 ч., который медленно и молчаливо пробирается сквозь сибирскую тайгу с востока на запад, по направлению к Уралу. Другие — и таких большинство, — усеяли своими костями «бродяжные тропы» по тайге и болотам и дороги, ведущие на золотые прииски и обратно. Остальные составляют бродячее население больших городов, пытающееся избежать обременительного надзора при помощи фальшивых паспортов и т. п.
Что же касается 130.000 ссыльных (по другому исчислению эта цифра значительно меньше), остающихся под контролем администрации, они являются, согласно свидетельствам всех исследователей, как официальных так и добровольных, бременем для страны вследствие нищенского положения, в котором они находятся. Даже в наиболее плодородных губерниях Сибири, — как напр. Томская и южная часть Тобольской губ., — лишь ¼ всего числа ссыльных имеет собственные дома и лишь 1 из 9-ти занимается земледелием. В восточных губерниях этот процент еще менее значителен. Те из ссыльных, которые не занимаются земледельческой работой, — а таких на всю Сибирь насчитывается около 100.000 мужчин и женщин, — обыкновенно бродят из города в город без постоянного занятия, ходят на золотые прииски и обратно, или перебиваются со дня на день по деревням в неописуемой нищете, страдая всеми пороками, являющимися неизбежным последствием нищеты[1].
В объяснение этого явления можно указать на несколько причин. Но, по отзывам всех, главной из них является та деморализация, которой подвергаются
- ↑ См. приложение А.
