куда-нибудь въ самый отдаленный уголъ подъ нарами или ютятся у дверей, гдѣ стоятъ ружья конвойныхъ.
Неудивительно, что, согласно оффиціальной статистикѣ, изъ 2.561 дѣтей моложе пятнадцати лѣтъ, отправившихся въ 1881 г. въ Сибирь съ родителями, «выжило лишь очень незначительное количество». „Большинство дѣтей“, — говоритъ „Голосъ“, — „не могло перенести очень тяжелыхъ условій пути и умерли или не дойдя до мѣста назначенія или немедленно по прибытіи въ Сибирь“. „Безъ всякаго преувеличенія транспортировка въ Сибирь въ той формѣ, въ какой она практикуется теперь, воистину является „избіеніемъ младенцевъ“[1].
Нужно ли прибавлять, что на этапахъ и полуэтапахъ не имѣется спеціальныхъ помѣщеній для заболѣвающихъ и что лишь люди, обладающіе исключительно крѣпкимъ тѣлосложеніемъ, могутъ остаться въ живыхъ, если заболѣютъ въ пути? На всемъ пространствѣ между Томскомъ и Иркутскомъ, занимающемъ около 4 мѣсяцевъ пути, имѣется всего лишь пять маленькихъ госпиталей, причемъ во всѣхъ ихъ въ совокупности не больше 100 кроватей. Судьба тѣхъ больныхъ, которымъ не удалось добраться до госпиталя, слѣдующимъ образомъ описывается въ „Голосѣ“ (5-го января 1881 г.): „ихъ бросаютъ на этапахъ безъ какой-либо медицинской помощи. Въ камерахъ нѣтъ ни кроватей, ни тюфяковъ, ни одѣялъ и, конечно, никакого постельнаго бѣлья. Сорокъ одна съ половиною копейка, отпускаемыя ежедневно казной на каждаго больного арестанта, почти цѣликомъ попадаетъ въ карманы тюремнаго начальства“.
Нужно ли упоминать о тѣхъ вымогательствахъ, со стороны этапныхъ сторожей, которымъ подвергаются ссыльные, не смотря на ихъ ужасающую нищету. Достаточно, впрочемъ, указать, что казна выдаетъ этимъ
- ↑ Количество дѣтей, слѣдующихъ за арестантскими партіями, доходитъ теперь отъ 5000 до 8000 душъ. Многимъ изъ нихъ приходится проводить два года въ пути. Согласно свѣдѣніямъ, помѣщеннымъ въ «Юридическомъ Вѣстникѣ» (1883 г.) всѣ дѣвочки, достигшія 14-лѣтняго возраста и даже моложе, подвергаются въ пути растлѣнію.
куда-нибудь в самый отдаленный угол под нарами или ютятся у дверей, где стоят ружья конвойных.
Неудивительно, что, согласно официальной статистике, из 2.561 детей моложе пятнадцати лет, отправившихся в 1881 г. в Сибирь с родителями, «выжило лишь очень незначительное количество». «Большинство детей», — говорит «Голос», — «не могло перенести очень тяжелых условий пути и умерли или не дойдя до места назначения или немедленно по прибытии в Сибирь». «Без всякого преувеличения транспортировка в Сибирь в той форме, в какой она практикуется теперь, воистину является „избиением младенцев“»[1].
Нужно ли прибавлять, что на этапах и полуэтапах не имеется специальных помещений для заболевающих и что лишь люди, обладающие исключительно крепким телосложением, могут остаться в живых, если заболеют в пути? На всём пространстве между Томском и Иркутском, занимающем около 4 месяцев пути, имеется всего лишь пять маленьких госпиталей, причем во всех их в совокупности не больше 100 кроватей. Судьба тех больных, которым не удалось добраться до госпиталя, следующим образом описывается в «Голосе» (5-го января 1881 г.): «их бросают на этапах без какой-либо медицинской помощи. В камерах нет ни кроватей, ни тюфяков, ни одеял и, конечно, никакого постельного белья. Сорок одна с половиною копейка, отпускаемые ежедневно казной на каждого больного арестанта, почти целиком попадает в карманы тюремного начальства».
Нужно ли упоминать о тех вымогательствах, со стороны этапных сторожей, которым подвергаются ссыльные, несмотря на их ужасающую нищету. Достаточно, впрочем, указать, что казна выдает этим
- ↑ Количество детей, следующих за арестантскими партиями, доходит теперь от 5000 до 8000 душ. Многим из них приходится проводить два года в пути. Согласно сведениям, помещенным в «Юридическом Вестнике» (1883 г.) все девочки, достигшие 14-летнего возраста и даже моложе, подвергаются в пути растлению.
