За чашкой кофе и сигарой, Л. и я вспомнили старые школьные годы и именно эти годы дали мнѣ право задать старому школьному товарищу вопросъ: какимъ чудомъ, какимъ образомъ удалось ему не только сохранить прежнее благосостояніе, но продолжать такъ храбро вести прежній образъ жизни, вопреки царящему вокругъ террору Чеки?
Отвѣтъ моего школьнаго товарища меня не удовлетворилъ, и мое недовѣріе къ нему еще больше возросло.
По его словамъ, онъ занималъ какую-то должность въ какой то комиссіи, по распродажѣ техническихъ матеріаловъ, оставшихся послѣ войны. Болѣе чѣмъ сомнительно предположеніе, что онъ могъ нелегально зарабатывать на этихъ распродажахъ. При его незначительной должности и тщательномъ контролѣ со стороны Чеки, такой способъ заработка долго продолжаться не могъ бы. Объ этомъ свидѣтельствовали часто публикуемыя въ газетахъ судебныя разбирательства всевозможныхъ дѣлъ о взяточничествѣ и десятки еженедѣльно разстрѣливаемыхъ по судебнымъ приговорамъ.
Л. мнѣ говорилъ, что ему удалось припрятать отъ конфискаціи драгоцѣнности его жены и свои, и теперь, — во время „Нэпа“, онъ ихъ выгодно продавалъ. Кромѣ того, сестра его жены, по словамъ Л., концертировала за границей съ громаднымъ успѣхомъ и присылала Л. значительныя суммы.
Всѣ эти розсказни были сплошной неправдой. Во-первыхъ, Л. давнымъ давно посадили бы въ тюрьму, за полученіе изъ за границы большихъ суммъ. Во-вторыхъ, я узналъ уже немного позднѣе, что сестра жены Л., служила въ одномъ изъ совѣтскихъ заграничныхъ дипломатическихъ представительствъ. Въ третьихъ, не смотря ни на какія деньги, Л. не могъ бы такъ широко жить, какъ онъ жилъ, если бы это не получило санкціи свыше, въ силу какихъ то тайныхъ причинъ.
Въ совѣтской Россіи, — при условіяхъ „Нэпа“, могутъ относительно безопасно и широко жить иностранцы-концессіонеры. Иногда пробуютъ откровенно широко жить „нэпманы“, но… это почти всегда кончается арестомъ и конфискаціей всего имущества.
