дившій вскорѣ на Соловецкіе острова. Сложивъ вещи, мы сидѣли на нихъ до 4-хъ часовъ утра. Чуть началъ брезжить разсвѣтъ, какъ насъ выстроили, вещи сложили на телѣгу и подъ сильнымъ конвоемъ повели изъ лагеря черезъ поселокъ и лѣсопильный заводъ на пристань. Къ нашей партіи присоединилась группа тѣхъ же женщинъ, что ѣхала съ нами изъ Петербурга. На пристани стояло много чекистовъ съ женами, пріѣхавшими къ мужьямъ изъ Петербурга и Москвы на двухъ недѣльное ежегодное свиданіе, Всѣхъ пассажировъ, включая и насъ, было около 150 человѣкъ. Чекисты съ женами заняли внутреннее помѣщеніе парохода, а всѣхъ насъ, вмѣстѣ съ женщиними, помѣстили на бакѣ. Съ мостика на нашу группу направили два пулемета со вставленными лентами и пароходъ отошелъ отъ пристани.
Отъ Кеми до главнаго Соловецкаго концентраціоннаго лагеря около 65 километровъ. Старый, полуразвалившійся пароходъ проходитъ это разстояніе въ хорошую погоду въ теченіе 5 часовъ. Утро было на рѣдкость ясное и обѣщало прелестный осенній день. Всѣ заключенные расположились на сверткахъ и мѣшкахъ, наслаждаясь неожиданнымъ отдыхомъ. Пожилая дама-австріячка, обрадованная возможностью говорить со мной на своемъ родномъ языкѣ, начала подробно разспрашивать меня о Соловецкомъ лагерѣ. Я зналъ о немъ столько же, какъ и она сама, но чтобы не разстраивать ее, перевелъ разговоръ на другую тему. Это было не лишнимъ и въ смыслѣ безопасности, такъ какъ нашъ разговоръ могъ быть подслушанъ кѣмъ либо изъ сексотовъ, которыхъ, вѣроятно, уже успѣли завербовать и среди заключенныхъ нашей партіи. Всѣ наши дамы очень волновались, такъ какъ среди заключенныхъ распространился слухъ, что на Соловкахъ насъ всѣхъ немедленно же по прибытіи отправятъ сразу на тяжелыя работы. Бесѣда принимала опять опасное по мѣстнымъ понятіямъ направленіе и я счелъ за лучшее отойти въ сторону. Опершись о бортъ, я смотрѣлъ на разстилавшуюся вокругъ насъ серебристую поверхность моря. Въ ясный солнечный день, это море вполнѣ оправдываетъ свое названіе „Бѣлое“. Далеко, впереди, виднѣлись смутныя очертанія разбросанныхъ
