Немного спустя, встрѣтившись съ однимъ изъ инженеровъ завода, я поинтересовался узнать, по какой цѣнѣ получилъ заводъ то количество товара которое я по контракту сдалъ непосредственно синдикату. Къ моему удивленію и досадѣ синдикатъ обложилъ товаръ 150 проц. накладныхъ расходовъ, и слѣдовательно я могъ продать, бывшій въ моемъ распоряженіи товаръ значительно дороже, чѣмъ я продалъ.
Вышеприведенный фактъ является случайнымъ, но тѣмъ не менѣе онъ достаточно характеризуетъ положеніе совѣтскаго хозяйства и совѣтской индустріи.
Даже при полной хозяйственной разрухѣ и самыхъ рискованныхъ экспериментахъ, продѣлываемыхъ во славу міровой революціи надъ страной группой фантастовъ и честолюбцевъ, все же нельзя забывать что 150 милліонный народъ требуетъ для своего существованія нѣкоторого минимума благъ. Если у народа, какъ бы онъ ни былъ пассивенъ, нетребователенъ и подавленъ, отнять тотъ минимумъ, безъ котораго не мыслимо его, хотя бы полукультурное, существованіе, то народъ погибаетъ. Вполнѣ естественно, что 150 милліоновъ людей, занимающихъ площадь равную ⅙ части земного шара не могутъ безъ протеста исчезнуть съ лица земли, или обратиться въ первобытныхъ дикарей.
Поэтому эпоха такъ называго военнаго коммунизма, доведшая страну почти до того предѣла, когда люди стали возвращаться къ примитивному существованію, смѣнилось эпохой государственнаго капитализма. Этотъ переходъ къ новой экономической политикѣ или сокращенно „Нэп“, далъ возможность его творцамъ—членамъ коминтерна удержать свои позиціи. Они получили ту „передышку“, которая была столь необходима для выжиданія запаздывающаго, по мнѣнію красныхъ вождей, прихода міровой пролетарской революціи.
Политика государственнаго капитализма создавала новый жизненный укладъ и требовала денегъ, — много денегъ! Кромѣ того, возрождавшаяся жизнь
