Страница:В разбойном стане (Седерхольм 1934).djvu/239

Эта страница была вычитана


человѣческихъ страданій. Измученныя блѣдныя лица, груды грязныхъ разбросанныхъ вещей, лужа крови отъ моего чахоточнаго сосѣда, плевки на полу и капающая сверху моча несчастнаго старика.

— Я и молодой человѣкъ по фамиліи Калугинъ, кое какъ выкарабкались изъ груды лежащихъ тѣлъ и согнувшись въ три погибели сѣли на краешекъ скамейки, поставивъ ноги въ промежутокъ между ней и рѣшеткой. Калугинъ былъ ярко выраженный типъ дегенерата: несиметричное лицо, выпуклые глаза, толстыя и почти безъ подбородка безформенныя губы. Въ полахъ его куртки у него было зашито довольно много кокаина, и онъ довольно ловко отправлялъ то одну, то другую порцію порошка въ свой носъ.

У меня было съ собой около семи рублей — весь мой наличный капиталъ, который мнѣ удалось скопить въ тюрьмѣ отъ еженедѣльныхъ выдачъ мнѣ, съ моего личнаго счета, на покупку газетъ и папиросъ. Остальныя деньги, оставшіяся на моемъ счету, мнѣ не выдали, а сказали, что переведутъ ихъ на мой личный счетъ въ Соловецкомъ лагерѣ.

Около часу дня мы остановились на какой-то станціи и я уговорилъ конвойнаго купить мнѣ бѣлаго хлѣба, яицъ и молока, такъ какъ корзинка моя была облита кровью и какой-то жидкостью и весь хранившійся въ ней мой небольшой запасъ продуктовъ потерялъ для меня значеніе. Однако сосѣди мои были менѣе избалованы и съ готовностью все съѣли, даже мой паекъ чернаго хлѣба, совершенно грязный и мокрый, валявшійся на скамейкѣ среди остальныхъ вещей. Конвойный сначала не хотѣлъ исполнить моей просьбы, но Калугинъ вызвалъ конвойнаго начальника, о чемъ то съ нимъ пошептался и мнѣ на два рубля (1 долларъ) было принесено: литръ сквернаго молока (въ моемъ чайникѣ), 6 крутыхъ яицъ, кило сѣраго хлѣба и 100 граммъ свиного сала. Я обратилъ вниманіе, что Калугина и другого молодого человѣка, по фамиліи Костина, конвойные выпускали за рѣшетку и водили ихъ въ свою уборную. Всѣ эти привиллегіи и разговоры шепотомъ съ конвойнымъ начальникомъ объяснились вскорѣ: и Костинъ, и Калугинъ были чекистами, приговоренными къ разстрѣлу, но приговоръ имъ былъ замѣненъ десятью годами заключенія въ