Страница:В разбойном стане (Седерхольм 1934).djvu/172

Эта страница была вычитана


ности съ людьми моего круга. Какія мысли приходятъ. Какъ все ясно, логично. Вотъ Антимоній тоже любитель, и Клейнъ кивнулъ головой на лежавшаго въ углу камеры чахоточнаго фармацепта, который охая и кряхтя всталъ какъ разъ въ это время съ кровати и, натянувъ халатъ, вѣрнѣе какіе то лохмотья, направился въ корридоръ. Въ нашу камеру заходили отъ времени до времени больные изъ другихъ камеръ. Почти всѣ были босикомъ, ужасающе грязные, и халаты у всѣхъ были рваные въ пятнахъ, часто безъ одного рукава или съ оторванными полами. Впослѣдствіе я узналъ, что больные всегда отрываютъ отъ халатовъ куски матеріи и дѣлаютъ изъ нея туфли, такъ какъ при отправкѣ обратно изъ больницы въ тюрьму, многимъ нечего надѣть на ноги.

Поздно вечеромъ я отправился съ помощью того же Клейна въ больничную уборную. То, что я увидѣлъ тамъ, не поддается никакому описанію. Довольно большая комната, около 35 кв. метровъ тускло освѣщалась электрической лампочкой. Вдоль одной изъ стѣнъ 7 или 8 сидѣній до такой степени загаженныхъ, что мало-мальски брезгливому человѣку нечего и думать воспользоваться однимъ изъ нихъ. Весь полъ залитъ мочей и отъ амміачныхъ испареній трудно дышать. Тутъ же прямо на полу слабые больные отправляютъ всѣ свои естественныя нужды. Вдоль стѣны противоположной сидѣньямъ большой мѣдный бакъ, покрытый зеленымъ налетомъ, съ рукомойниками. Раковина подъ рукомойниками почти на одну треть наполнена кровью, мокротой и даже экскрементами. Сидѣлки выполаскиваютъ въ этой раковинѣ ночные горшки отъ слабыхъ больныхъ. Какъ разъ когда мы вошли въ уборную, я обратилъ вниманіе на небольшую группу людей, стоявшихъ въ углу. Двое были на костыляхъ, повидимому, цынготные больные, а третій, котораго они или прикрывали собой или давали какой то совѣтъ, былъ мальчикъ лѣтъ 17-ти съ очень миловиднымъ лицомъ. Вглядѣвшись, я раскаялся въ своей любознательности. Повидимому юноша былъ боленъ какой-то венерической болѣзнью и растравлялъ горящей папиросой язвы… Позже я узналъ, что заключенные въ особенности „шпана„ не останавливаются ни передъ чѣмъ, лишь бы вызвать какую-