поручикомъ въ отрядѣ генерала Ермолова при Софійскомъ полкѣ.
Отъ Кописа до самой Березины шли мы обыкновеннымъ порядкомъ съ своими полками. Особеннаго ничего не случилось. Съ самой переправы чрезъ Днѣпръ начались морозы и продолжались нѣсколько дней, правда небольшіе, полагаю отъ двухъ до пяти градусовъ, но по дорогѣ, гдѣ была грязь, тамъ образовались кочки; оставшійся снѣгъ и, мѣстами, замерзшая вода сдѣлали путь чрезвычайно скользкимъ. При небольшихъ подъемахъ на гору лошади скользили и съ трудомъ подымались. Особенно было трудно при спускахъ. Орудія и ящики почти постоянно спускали люди на себѣ; пробовали тормозить, но тормозъ не держался и все равно скользилъ, какъ и колесо; отъ этого очень часто ломались оси. Артиллерія начинала отставать отъ своихъ полковъ, и часто приходила на квартиры гораздо позже. Пѣхота шла безъостановочно по кочкамъ и льду; намъ же идти было очень трудно. Съ самого начала кампаніи до Тарутина были однѣ и тѣ же оси; хотя подъ Тарутинымъ довольно ихъ перемѣнили, но не могли всѣхъ исправить, и много осталось подтертыхъ, а тутъ еще былъ недостатокъ въ мази. Вмѣсто мази часто употребляли сало убитаго скота, а иногда доставали деготь и имъ мазали колеса, но этого было недостаточно. Для ковки лошадей имѣли достаточно подковъ, какъ заготовленныхъ самими, такъ и подвезенныхъ изъ Тулы. Кузнецы шли съ инструментами при орудіяхъ и на походѣ поправляли подковы. Когда случалось, что подъ орудіемъ или ящикомъ сломается ось, или произойдетъ съ ними какая-нибудь другая порча, то ихъ оставляли съ мастеровыми при фейерверкерѣ и догоняли роту всегда почти въ тотъ же день, и, рѣдко, на другой. Въ нашей ротѣ оставалось восемь орудій, а четыре были откомандированы къ отряду генерала Ермолова. Подъ квартиры давали намъ по одному или по два дво-
