ковъ, армянъ и грузинъ). Все это ожидало устроиться при комъ нибудь и при чемъ нибудь, толкалось и суетилось по улицамъ русскаго поселка, около станціонныхъ и штабныхъ сооруженій, и конечно не способствовало сохраненію въ тайнѣ военныхъ секретовъ; наоборотъ слухамъ и сплетнямъ не было предѣловъ, а между ними попадались и вѣрныя свѣдѣнія.
2. Въ канцеляріяхъ отдѣловъ штаба, занимавшихъ цѣлые кварталы, кипѣла дѣятельность, и въ смыслѣ бумагомаранія колоссальная, но въ смыслѣ дѣла весьма сомнительная: писать то писали, но если было нужно достать какую нибудь важную справку, или хотя бы карту, или спѣшно сдѣлать какое нибудь распоряженіе, то требовались часы, а пожалуй и денекъ — другой.
3. Къ войнѣ относились какъ къ какому то развлеченію; казалось господствовало ожиданіе чего то въ родѣ недавняго похода противъ китайцевъ: стоитъ молъ намъ показаться японцамъ, и они побѣгутъ передъ нами; но вмѣстѣ съ тѣмъ проглядывала и какая то неувѣренность, вѣрнѣе робость передъ невѣдомымъ и грознымъ. Я спрашивалъ 15-го апрѣля штабныхъ дѣльцовъ, когда вдругъ распространился слухъ о намѣреніи японцевъ переправляться черезъ р. Ялу: „хорошо ли для насъ, что японцы выступаютъ изъ Кореи въ Маньчжурію?“ До сихъ поръ почему то предполагали, что они не посмѣютъ этого сдѣлать, а укрѣпятся въ горахъ Кореи, а потому наши стратеги смущались вопросомъ трудности атаковать (спрашивается, когда они расчитывали это сдѣлать?) эти позиціи. Что такое предположеніе существовало въ штабѣ арміи, среди вершителей судьбы кампаніи, служитъ доказательствомъ фактъ постройки желѣзной ширококолейной дороги отъ станціи Хайченъ къ Шахэдзы (на р. Ялу), находившейся по настойчивому распоряженію Куропаткина въ полномъ разгарѣ. Мнѣ весело отвѣчали: „да, есть надежда, что япоши вылѣзутъ изъ Кореи; уже одна ихъ колонна не выдержала нашего огня на переправѣ и бѣжала“. Я позволялъ себѣ настаивать и допрашивалъ: „командующій арміей доволенъ признаками наступленія изъ Кореи?“ Мнѣ отвѣчали: „О, да, онъ же-
