нилъ приказанія, но даже не потрудился выѣхать навстрѣчу, и генералъ былъ вынужденъ самъ ѣхать въ его управленіе, находившееся далеко отъ вокзала, на другомъ берегу рѣки. Сколько навѣрное было хлопотъ и этому управленію и управленію дороги, а также телеграфу, по доставленію и отправленію тысячей распоряженій и донесеній военной командной власти. На мой естественный вопросъ, какъ можетъ устраиваться въ столь горячее время военный агентъ, состоящій при дорогѣ, въ нѣсколькихъ верстахъ отъ вокзала, генералъ убѣжденно отвѣтилъ мнѣ: „конечно ему такъ удобнѣе въ смыслѣ своей квартиры“.
Отъ самой Москвы мы все время обгоняли воинскіе поѣзда со стрѣлками, экстренно высланными изъ Европейской Россіи на формированіе третьихъ баталіоновъ стрѣлковыхъ сибирскихъ полковъ; это былъ отборный народъ, ѣхавшій весело, съ большимъ воодушевленіемъ. Я встрѣтилъ также много — слишкомъ много — санитарныхъ поѣздовъ и отрядовъ Краснаго Креста; всѣ они могли бы пріѣхать значительно позднѣе, и боевой элементъ былъ нужнѣе; правда ихъ потомъ задерживали по всей линіи.
Одинъ разъ ночью въ нашъ поѣздъ ворвались три пьяныхъ офицера, отставшихъ отъ своихъ эшелоновъ, при чемъ одинъ изъ нихъ былъ даже ротнымъ командиромъ (!!). Озеро Байкалъ мы переѣхали при чудной погодѣ. По льду тянулись колонны укомплектованія стрѣлковъ, и, о удивленіе, за ними ѣхали подводы съ громоздкими сундуками солдатскихъ вещей (точно шли не воевать, а устраиваться на квартирахъ). Къ чему тащили съ собой этотъ ненужный скарбъ, загружая имъ сперва вагоны, а потомъ платформы станцій, совершенно не понимаю. За Байкаломъ мы ѣхали уже гораздо тише, со скоростью воинскихъ поѣздовъ, внѣ всякаго росписанія вслѣдствіе забитости станцій. Генералъ считалъ, что нашъ вагонъ предоставленъ въ его распоряженіе и держалъ себя хозяиномъ, но на него не обращали никакого вниманія, а набравшіеся въ вагонъ офицеры держали себя довольно неприлично и въ особенности грязно, такъ что дѣлалось противно входить въ уборныя; должно быть они считали, что надо было, въ видѣ подго-
