командиръ стоялъ въ нѣсколькихъ шагахъ сзади, на днѣ редута, немного сгорбившись и все время поднимая правую руку; фигура выражала замѣчательное хладнокровіе. Мнѣ хотѣлось послать ему приказаніе отступать, потому что, какъ казалось, его позицію осыпали шрапнелью, но я ждалъ еще нѣкоторое время.
Вообще черезъ полчаса послѣ начала боя, убѣдившись, что на передовой позиціи нѣтъ никого кромѣ нашего отряда, я отлично понималъ, что борьба была слишкомъ неравна, и слѣдуетъ уходить, но я зналъ также, что быстрое отступленіе опаснѣе, чѣмъ отходъ съ боемъ; повидимому противникъ считалъ насъ гораздо сильнѣе и обратился къ подготовкѣ своего наступленія огнемъ; слѣдовательно можно было выиграть нѣкоторое время. Многіе осуждаютъ меня за то, что я обрекъ на разстрѣлъ казаковъ, но въ горахъ кавалерія не можетъ дѣйствовать иначе, какъ пѣшимъ боемъ, а разъ ихъ нельзя замѣнить пѣхотой, то они должны драться совершенно такъ же, какъ послѣдняя, если только бой необходимъ; а что онъ былъ необходимъ — это доказываютъ послѣдующія событія: 1) мы заставили противника развернуться, а главное поставить свои батареи не противъ главной позиціи 3-го Сибирскаго Корпуса, а противъ насъ, т. е. этимъ выиграли цѣлыхъ два дня боя; противникъ могъ вступить въ артиллерійское состязаніе только на слѣдующій день 13-го августа. А такъ какъ большая часть артиллеріи В. отряда была къ 11-му августа снята съ Ляньдясанской позиціи, отведена назадъ и поставлена вновь только къ утру 12-го августа, то задержка боемъ у Тунсинпу дебушированіе гвардейской (отборной) дивизіи противника имѣетъ колоссальное значеніе. 2) Боемъ 12-го августа былъ окончательно установленъ охватъ праваго фланга Ляндясанской позиціи, и могли быть приняты мѣры для его парированія. 3) Геройская борьба горсти Русскихъ войскъ съ огромными силами японцевъ при условіи даже отхода (но въ полномъ порядкѣ), имѣла огромное моральное значеніе для нашихъ войскъ и вмѣстѣ съ тѣмъ конечно заставила противника дѣйствовать еще болѣе осторожно и медленно; японцы утвердились въ долинѣ Сида-
