ходился въ д. Лаодитанъ (всего 16 верстъ въ затылокъ Тыашентунь), то развѣдка долины р. Сидахыа была обезпечена, и въ Тыашентунь могла стоять его передовая часть; не ставили же меня спеціально охранять отрядъ Грекова. Гораздо важнѣе было обезпечить направленія западнѣе, тѣмъ болѣе, что, по отступленіи 2-го корпуса къ Хайчену и потерѣ съ нимъ связи, этотъ раіонъ получалъ особенно серьезное значеніе: японцы могли пробраться къ перевалу на дорогѣ изъ д. Мохоасанъ въ д. Тайпингоу и даже къ перевалу Мяолинъ. Я изложилъ свои соображенія на полученное мною приказаніе и отправилъ ихъ въ штабъ.
Прибывъ въ Тыашентунь и предполагая, что отрядъ останется въ этомъ пунктѣ неопредѣленное время, я рѣшилъ принять нѣкоторыя мѣры въ смыслѣ большей свободы дѣйствій, а именно, отослать весь обозъ; тогда, не имѣя ни одного колеса, обративъ пѣхоту въ легкій партизанскій отрядъ, никакіе обходы японцевъ мнѣ не были страшны. Немедленно я отдалъ приказъ о снаряженіи колонны обоза, а для того, чтобы вселить въ офицеровъ убѣжденіе въ необходимости отказаться отъ удобствъ походной жизни, предоставляемыхъ ихъ двуколками, приказалъ забрать и моего денщика съ моимъ вьюкомъ. Около 4 часовъ дня всѣ 18 повозокъ при офицерѣ направились черезъ Лаодитанъ въ обозъ 9 стрѣлковаго полка. Подъ вечеръ уралецъ, урядникъ Порушковъ, доставилъ на мое утреннее донесеніе въ штабъ корпуса отвѣтъ, чѣмъ привелъ меня въ полное изумленіе. Во-первыхъ, онъ пробѣжалъ болѣе 70 верстъ въ 10 часовъ времени, считая и время потраченное на ожиданіе приказанія въ штабѣ; во-вторыхъ приказаніе начиналось такъ: „начальникъ отряда, соглашаясь съ вашими доводами, приказываетъ Вамъ немедленно занять перевалъ Мяолинъ“. Могъ ли я ожидать, чтобы такой большой начальникъ въ нашей арміи написалъ такъ такому ничтожному офицеру, какимъ былъ я. Одной этой фразы было достаточно, чтобы понять, что генералъ Ивановъ обдумываетъ свои рѣшенія, а не только подписываетъ то, что фабриковала инстанція съ громкимъ названіемъ штабъ В. отряда, постоянно только очищавшая
