неграмотна и несоотвѣтственна обстановкѣ, но безнравственна, потому что сама заранѣе говорила не о наступленіи, а объ отступленіи, не о доблести, энергіи и успѣхѣ, а о бѣгствѣ, пассивности и спасеніи. Такую диспозицію могъ только выдумать и разработать бѣглецъ Тюренчена со своимъ паническимъ штабомъ, на посрамленіе Русской арміи и русскаго генеральнаго штаба. Диспозиція распредѣляла всѣ войска на 5 частей: 3 боевыхъ отряда, 1 резервъ и 1 часть для обезпеченія отступленія на заранѣе избранной позиціи. Не знаю, въ какой тактикѣ рекомендуется, наступая, занимать сзади себя позицію особыми войсками, но во всякомъ случаѣ такая мѣра противорѣчитъ здравому смыслу. Для обезпеченія отъ случайностей въ бою, какъ оборонительномъ, такъ и наступательномъ, служитъ резервъ, но, даже при оборонѣ, расположеніе въ нѣсколько линій сразу невыгодно, потому что отнимаетъ часть силъ изъ резерва и отнимаетъ упорство отъ первой линіи, какъ бы указывая, что ея оборона только временная; выдѣлить же часть силъ на позицію въ тылу резерва, въ наступательномъ боевомъ порядкѣ, значитъ: ослабить себя для удара, ослабить свой резервъ, подорвать всякую энергію наступленія, сразу узаконивъ и разрѣшивъ отступленіе; въ данномъ же случаѣ, принимая во вниманіе, что пускали въ атаку войска уже слишкомъ привыкшія осаживать, деморализованныя, такая мѣра была сугубо безсмысленной и безнравственной. Только по этому было сразу видно, что диспозиція не предвѣщала ничего хорошаго и въ себѣ самой носила зародышъ неуспѣха, но я сказалъ, что она была несоотвѣтственна обстановкѣ, и, хотя не видѣлъ ее болѣе 4-хъ лѣтъ, могу перечислить всю ея несостоятельность въ этомъ отношеніи. Совсѣмъ не была принята въ соображеніе данная мѣстности, т. е. что приходилось атаковать въ горахъ, а не на равнинѣ; войска должны были наступать слишкомъ узкимъ фронтомъ и слишкомъ длинными кишками; читая диспозицію, уже рисовалась картина атаки головными ротами — баталіонами, когда все остальное должно было смотрѣть, а затѣмъ опоздать или бездѣйствовать, какъ и случилось на самомъ дѣлѣ. Я не виню за диспозицію подписывавшаго ее Г. Келлера, потому
