спрашивали ихъ, но мѣста нахожденія японцевъ по картѣ всетаки опредѣлить не могли. Генералъ посовѣтывалъ мнѣ послать нѣсколько казаковъ въ деревню, которую можно было признать за указываемую китайцами. Я освѣтилъ этотъ раіонъ, но такъ же, какъ и въ другомъ мѣстѣ, гдѣ мои казаки предполагали нахожденіе кавалерійскаго полка противника, японцевъ не оказалось.
Я провелъ въ разъѣздной службѣ болѣе недѣли, а каждому извѣстно, что эта служба нелегка: постоянная готовность, перемѣна мѣстъ ночлеговъ подъ открытымъ небомъ, охраненіе, бдительность; кромѣ того были постоянные слухи о появленіи японцевъ, и съ этимъ приходилось считаться. Въ Восточномъ отрядѣ произошла замѣна Засулича Графомъ Келлеромъ, и я попросилъ Орановскаго смѣнить меня изъ разъѣзда, надѣясь, что, явившись къ Графу, который меня хорошо зналъ, я получу болѣе соотвѣтствующее назначеніе, но 6-го мая я получилъ отъ начальника штаба свою вьючную лошадь и категорическое приказаніе, оставаясь въ Мади, наблюдать такія то направленія, и между прочимъ такое, которое розыскать по картѣ оказалось невозможнымъ, а на мои запросы о немъ мнѣ такъ и не отвѣтили. Я понялъ, что моя роль состояла уже не въ командованіи разъѣздомъ, а наблюдательной заставой. Правѣе насъ начали выдвигаться другія части: нѣсколько стрѣлковыхъ ротъ и Уссурійскій казачій полкъ (съ дивизіономъ 2-го Верхнеудинскаго) подъ начальствомъ Собственнаго Его Величества Конвоя полковника Абадзіева, съ которымъ я долженъ былъ держать связь. Присутствію этого офицера я обрадовался, такъ какъ считалъ его опытнымъ боевымъ офицеромъ, прошедшимъ службу у Скобелева въ Турціи и Средней Азіи. Такъ какъ я командовалъ теперь сотней его полка, то просилъ подчинить ее ему, и готовъ былъ самъ поступить въ распоряженіе этого скобелевца, не смотря на то, что былъ много старше его въ чинѣ (онъ еще командовалъ сотней, когда я готовился принять полкъ). Къ тому же удобнѣе было подчиняться командующему полкомъ, чѣмъ находиться въ какой то полузависимости отъ командира сотни, на отношенія съ кото-
