счастію нѣкоторые не понимаютъ такой доблести, и я слышалъ, какъ казачій офицеръ сказалъ: „это глупо прошибать стѣну лбомъ“. А я скажу, что если бы всѣ наши офицеры были Зиновьевыми, то, не смотря ни на какія горы и ни на какое охраненіе японцевъ, Куропаткинъ зналъ бы точно расположеніе всѣхъ силъ японцевъ. Еще разъ слава павшему за родину на полѣ брани герою.
Считаю умѣстнымъ сказать нѣсколько словъ въ предвидѣніи возможныхъ нареканій на меня, въ родѣ слѣдующаго: почему п. Дружининъ, требуя такой самоотверженности отъ офицеровъ нашей кавалеріи, самъ не попробовалъ рекомендуемыхъ имъ же развѣдокъ? Почему онъ, сидя спокойно въ Мади, не пошелъ къ японцамъ, не пролѣзъ черезъ ихъ сторожевое охраненіе и не развѣдалъ ихъ силъ, къ тому же обладая знаніемъ военнаго искусства и будучи профессоромъ спеціально по кавалерійскимъ развѣдкамъ? Я скажу откровенно, что, — за все время моего пребыванія въ Мади, меня мучило именно это сомнѣніе, но здравый смыслъ удержалъ меня отъ такихъ попытокъ. Во-первыхъ, теперь мнѣ самому кажется, что въ Мади было спокойно сидѣть, но въ то время каждую минуту можно было ожидать партій японцевъ, если не значительныхъ ихъ отрядовъ, такъ какъ развѣ они не могли узнать черезъ свою развѣдку, черезъ китайскихъ шпіоновъ, что въ Мади на воздухѣ виситъ горсть казаковъ; слѣдовательно, было достаточно неспокойно; во-вторыхъ, я не имѣлъ права оставлять стратегическій узелъ мнѣ ввѣренный, тѣмъ болѣе что не имѣлъ никакихъ основаній довѣрять моему помощнику. А затѣмъ, считая себя вполнѣ способнымъ выносить тягости военныхъ дѣйствій (я не былъ ни разу во время войны настолько боленъ, чтобы оставлять ряды войскъ), я всетаки уже не обладалъ достаточною физическою силою и выносливостью, чтобы проползать нѣсколько сутокъ по сопкамъ, пѣшкомъ и безъ пищи; я зналъ, что къ концу перваго же дня сдѣлаюсь лишь обузой для своихъ спутниковъ. Что дѣлать, въ извѣстномъ возрастѣ и въ извѣстномъ чинѣ, можно исполнять только соотвѣтствующія обязанности, и я не былъ виноватъ, что Куропаткинъ въ угоду господамъ Вороновымъ, Сахаровымъ и симъ подобнымъ (?), а, по его
