вы съ своимъ ближнимъ, истреблять своихъ братьевъ, — однимъ словомъ, упражняться во всѣхъ земныхъ беззаконіяхъ, но, на тридцать футовъ ниже морской поверхности его могущество ни къ чему не ведетъ, его вліяніе исчезаетъ, власть теряется. О, г. профессоръ! живите въ глубинахъ морскихъ! Только тамъ царствуетъ полная независимость! Только тамъ мы можемъ пользоваться свободой!
Капитанъ Немо вдругъ умолкъ! онъ словно подавилъ въ себѣ энтузіазмъ, невольно прорвавшійся въ его хвалебной пѣснѣ морю.
Или онъ сказалъ лишнее? Что же лишнее? Или просто онъ, вопреки своему обычаю, увлекся и жалѣлъ о томъ?
Нѣсколько минутъ онъ въ видимомъ волненіи ходилъ по столовой. Затѣмъ успокоился, лицо его приняло обычное выраженіе холодности и увѣренности. Онъ остановился и сказалъ мнѣ:
— Теперь, г. профессоръ, если вы желаете осмотрѣть Нотилюсъ, такъ я къ вашимъ услугамъ.
Я послѣдовалъ за капитаномъ Немо.
Въ задней части столовой открылась двойная дверь и мы вошли въ другую большую комнату.
Это была библіотека.
Здѣсь помѣщались высокіе шкафы изъ чернаго палисандроваго дерева; на полкахъ установлены были ряды книгъ въ одинаковыхъ переплетахъ. Шкафы эти шли вдоль стѣнъ библіотеки, а между ними тянулись широкіе диваны, обитые коричневою кожею; на этихъ диванахъ, повидимому, преудобно можно было расположиться чтецу. Около дивановъ разстановлены были легенькіе передвижные столики съ пюпитрами, такъ что вы могли какъ угодно держать передъ собой книгу. По серединѣ библіотеки возвышался громаднѣйшій столъ, заваленный брошюрами; между этими брошюрами я замѣтилъ тоже нѣсколько старыхъ газетъ. Электрическій свѣтъ падалъ съ потолка изъ четырехъ матовыхъ шаровъ и, такъ сказать, заливалъ яркими лучами всю эту великолѣпную обстановку.
