Страница:Восемьдесят тысяч вёрст под водой (Жюль Верн, пер. Марко Вовчок, 1870).djvu/72

Эта страница выверена


черные и густые, здоровенные усищи, живой и проницательный взглядъ; во всей его особѣ видна была южная живость и юркость, которыми отличаются жители Прованса. Нашъ знаменитый Дидро очень справедливо говорилъ, что по движеньямъ и жестамъ можно судить о рѣчахъ человѣка: — при первомъ взглядѣ на вошедшаго парня, можно было утвердительно сказать, что онъ въ своемъ разговорѣ очень щедръ на прибаутки, на прозвища и на своевольные обороты рѣчи.

Я этого, впрочемъ, не могъ провѣрить, потому что онъ всегда говорилъ при мнѣ на какомъ-то странномъ, совершенно мнѣ непонятномъ, нарѣчіи.

Второй незнакомецъ заслуживаетъ болѣе подробнаго описанія. Ученикъ Гратіоле или Энгеля прочелъ бы его физіономію, какъ открытую книгу. Я тотчасъ же, безъ всякихъ колебаній, призналъ главныя его качества: — увѣренность въ себѣ, — потому что голова его какъ-то особенно благородно сидѣла на мощныхъ плечахъ и черные глаза глядѣли съ холодной увѣренностью; — спокойствіе, потому что цвѣтъ кожи, скорѣе блѣдный, чѣмъ румяный, означалъ спокойствіе крови; энергію, которую доказывало быстрое сжатіе бровей, — и мужество, потому что его сильное дыханіе означало большую жизненную силу.

Прибавлю еще, что человѣкъ этотъ былъ гордъ, что въ его твердомъ и спокойномъ взглядѣ выражалась глубокая мысль и что по всѣмъ вмѣстѣ взятымъ признакамъ движеній тѣла и лица, объясненныхъ физіономистами, онъ отличался несомнѣнной откровенностью и правдивостью.

Я съ перваго же взгляда почувствовалъ, что меня къ нему невольно „тянетъ“.

— Ну, думаю, коли меня къ нему тянетъ, значитъ онъ человѣкъ, какъ слѣдуетъ, значитъ, все обойдется благополучно.

Сколько было лѣтъ незнакомцу? тридцать пять или пятьдесятъ, я не могъ этого опредѣлить. Онъ былъ высокаго роста, лобъ у него былъ широкій, носъ прямой, ротъ обрисованъ отлично, зубы великолѣпные, руки продолговатыя, изящнѣйшей формы, руки, по выраженію хиромантиковъ, совершенно „психическія“, то есть служащія признаками великой и страстной души.

Этотъ человѣкъ представлялъ доселѣ невиданный мною типъ. Надо еще замѣтить одну особенностъ его глаза, нѣсколько удален-