— 373 —
Ловля ихъ не представила ничего занимательнаго: коровы подставляли тѣло ударамъ, безъ всякой обороны.
Мы доставили въ запасной магазинъ нѣсколько тысячъ кило мяса, предназначавшагося для сушенія.
Въ тотъ же день запасы „Наутилуса“ увеличились обыкновеннымъ уловомъ рыбы, — моря зти преизобилуютъ всякою живностью. Неводъ привелъ къ намъ нѣсколько рыбъ, голова которыхъ заканчивалась овальною пластинкою съ мясистыми отворотами. Плоскій дискъ ихъ тѣла состоитъ изъ поперечныхъ и подвижныхъ хрящеватыхъ полосъ, которыя рыба можетъ сдвигать произвольно и, производя между ними пустое пространство, можетъ прильнуть къ чему бы то ни было какъ кровососная банка.
Ремора, котораго я видѣлъ въ Средиземномъ морѣ, принадлежитъ къ этому виду, но здѣшній — костистый, свойственный только этому морю. Наши матросы, по мѣрѣ того какъ вынимали, опускали ихъ въ баки съ водою. По окончаніи лова, „Наутилусъ“ подошелъ къ берегу. Здѣсь, на поверхности водъ, спали нѣсколько морскихъ черепахъ. Поймать ихъ было бы трудно, потому что онѣ просыпаются отъ малѣйшаго шороха, а твердая оболочка тѣла спаеаетъ ихъ отъ крючка. Но ремора произвела эту операцію съ необыкновенной точностью и мѣткостью: эта рыба—живой крючокъ, который осчастливилъ бы и обогатилъ рыбака занимающагося уженьемъ.
Матросы привязали къ хвостамъ рыбъ веревки съ кольцами и пустили ихъ въ море. Онѣ сейчасъ впились въ черепахъ такъ крѣпко, что скорѣе пришлось бы ихъ разорвать, чѣмъ отцѣпить отъ жертвы; тогда ихъ стали тянуть къ „Наутилусу“, а онѣ притянули за собою и черепахъ.
Поймали также и нѣсколько какуаннъ, шириною въ метръ и вѣсомъ кило въ двѣсти. Роговая оболочка, ихъ покрывающая, состоитъ изъ большихъ, тонкихъ, прозрачныхъ и темныхъ пластинокъ, испещренныхъ бѣлыми и желтыми пятнами и имѣющихъ большую цѣнность. Онѣ, кромѣ того, очень вкусны, также какъ и черепахи.
Ловомъ этимъ заключилось наше плаваніе въ окрестностяхъ Амазонки и, съ наступленіемъ ночи, „Наутилусъ“ снова пустился въ море.
