Страница:Восемьдесят тысяч вёрст под водой (Жюль Верн, пер. Марко Вовчок, 1870).djvu/41

Эта страница выверена


 

А онъ мнѣ отвѣчалъ:

— Ба! ба! Г. Аронаксъ, коли и существуетъ такое чудовище, такъ все-таки мало вѣроятія, что мы его повстрѣчаемъ. Какъ его намъ повстрѣчать? Вѣдь мы идемъ наудачу, такъ, куда богъ дастъ. Говорятъ, видѣли это чудовище въ водахъ Тихаго Океана. Ну, ладно; положимъ, его тамъ видѣли. Да съ той поры прошло ужь два мѣсяца, — что жъ это оно все сидитъ, значитъ, да поджидаетъ насъ? Судя по его нраву, такъ оно киснуть на одномъ мѣстѣ не любитъ. Вы сами говорите: „одарено необычайной быстротой движенія“, а вы лучше меня, небось, знаете, что коли кто чѣмъ нибудь одаренъ, такъ это не безъ толку, а на дѣло, на пользу. Помните, вы сказали сами: „природа ничего безсмысленнаго не дѣлаетъ“, — значитъ, природа не дала бы какому нибудь мямлѣ особенной рѣзвости, кабы это было не нужно. Значитъ, коли нарвалъ существуетъ, такъ его теперь и слѣдъ простылъ.

На это я не зналъ, что отвѣтить. Мы, точно, шли какъ слѣпые, на удачу, на авось, но иначе идти было невозможно. Разчитывать положительно на встрѣчу съ нарваломъ, разумѣется, было нельзя. Однако все-таки у насъ никто еще не сомнѣвался въ успѣхѣ предпріятія и ни одинъ матросъ не побился бы объ закладъ противъ нарвала.

20-го іюля мы миновали тропикъ Козерога подъ 105° долготы, а 27 того же мѣсяца пересѣкли экваторъ на 110 меридіанѣ. Затѣмъ фрегатъ направился прямѣе къ западу и вошелъ въ среднія моря Тихаго Океана. Капитанъ Фаррагютъ полагалъ, и полагалъ очень резонно, что лучше всего придерживаться глубокихъ водъ и удаляться отъ материковъ и острововъ, которыхъ „чудовище“, повидимому, всегда избѣгало „вѣрно потому, что тамъ для него слишкомъ мелко“, объяснялъ намъ боцманъ.

Фрегатъ прошелъ въ виду острововъ Помоту, Маркизскихъ, Сандвичевыхъ, пересѣкъ тропикъ Рака подъ 132° долготы и направился къ китайскимъ морямъ.

Наконецъ мы находились на мѣстѣ послѣднихъ подвиговъ „чудовища“. Сказать по правдѣ, мы всѣ были ни живы, ни мертвы. Всѣ сердца бились до разрыву и подготовляли себѣ на будущее неизлѣчимые аневризмы. Я не берусь, не умѣю вамъ описать, до чего былъ возбужденъ весь экипажъ. Люди не ѣли, не