цивилизованныхъ, такъ и странъ наиболѣе дикихъ! Величественная равнина, несущая корабли всѣхъ націй, охраняемая силами всего міра и заканчивающаяся двумя ужасными точками, наводящими страхъ на мореплавателей—мысомъ Горномъ и мысомъ Бурь!
„Наутилусъ“ прошелъ около десяти тысячъ лье въ три съ половиною мѣсяца. Куда теперь мы направимся? что ожидаетъ насъ въ будущемъ?
Вышедъ изъ Гибралтарскаго пролива, „Наутилусъ“ вступилъ въ открытое море. Онъ поднялся на поверхность волнъ и наши ежедневныя прогулки по платформѣ такимъ образомъ были намъ возвращены.
Я не замедлилъ подняться туда въ сопровожденіи Неда Ленда и Консейля. На разстояніи двѣнадцати миль, въ неясныхъ чертахъ, обрисовывался мысъ Сенъ-Винцентъ, который составляетъ крайнюю юго-западную точку Пиринейскаго полуострова. Дулъ довольно сильный южный вѣтеръ. Море вздымалось и бушевало. „Наутиіусъ“ испытывалъ сильные толчки. Оставаться на платформѣ было почти невозможно: ее каждую минуту обдавало морского пѣной и брызгами. Мы снова спустились, успѣвъ вздохнуть свободнымъ воздухомъ.
Я отправился въ свою комнату. Консейль пошелъ къ себѣ въ каюту; но канадецъ, съ видомъ нѣсколько озабоченнымъ, послѣдовалъ за мною. Нашъ быстрый переходъ по Средиземному морю не позволилъ ему привести въ исполненіе его планы и онъ нисколько не скрывалъ своего неудовольствія.
Когда дверь моей комнаты затворилась, онъ сѣлъ и безмолвно сталъ смотрѣть мнѣ въ глаза.
— Другъ Недъ! сказалъ я ему: я васъ понимаю, но вы ни въ чемъ не можете себя упрекнуть. При тѣхъ условіяхъ, при которыхъ плавалъ до сихъ норъ „Наутилусъ“, думать съ него убѣжать, было бы безуміемъ!
Недъ Лендъ ничего не отвѣчалъ. Губы его были сжаты, брови нахмурены.
— Послушайте, Недъ, продолжалъ я: отчаиваться еще нечего Мы поднимались по направленію береговъ Португаліи. Недалеко отъ насъ Франція, Англія, гдѣ мы легко можемъ найти убѣжище. Другое дѣло, еслибы „Наутилусъ“ по выходѣ изъ Гибрал-
