отъ „Наутилуса“. Море било довольно спокойно; съ земли дулъ маленькій вѣтерокъ. Консейль и я сидѣли на веслахъ и сильно гребли, а Недъ управлялъ по узкимъ проходамъ, между бурунами. Шлюпка легко управлялась и быстро плыла.
Недъ Лендъ не могъ опомниться отъ радости; это былъ выпущенный на волю узникъ; онъ вовсе не думалъ, что ему придется снова возвратиться въ темницу.
— Мясо! повторялъ онъ: мы будемъ ѣсть мясо! И какое еще мясо! Настоящую дичь! Вотъ только что хлѣба-то нѣту! Я не говорю, что рыба не хороша; но если все ѣсть рыбу да рыбу, такъ она пріѣдается, и кусокъ свѣжаго мяса…. Знаете, г. профессоръ, изжарить его этакъ на уголькахъ…. Прелесть, что такое!
— Лакомка! замѣтилъ Консейль. Такъ расказалъ, что у меня слюнки потекли! Погодите, сперва еще надо узнать, нѣтъ ли въ этихъ лѣсахъ такой дичи, которая начнетъ охотиться за охотниками сказалъ я.
— Ничего, г. Аронаксъ, отвѣчалъ канадецъ: я буду ѣсть и тигра, если на этомъ осѣровѣ не попадется другихъ четвероногихъ!
Зубы у него, казалось, были наточены, какъ остріе топора.
— Другъ Недъ заносится! замѣтилъ Консейль.
— Какія бы ни были животныя — безперыя четвероногія или двуногія съ перьями, — только бы мнѣ ихъ завидѣть и сейчасъ я въ нихъ — пафъ!
— Ну, отвѣчалъ я: сумасбродства дяди Ленда ужъ начинаются!
— Не бойтесь, г. Аронаксъ, отвѣчалъ канадецъ, и гребите сильнѣе. Я черезъ двадцать пять минутъ угощу васъ своей стряпнею!
Въ половинѣ девятаго шлюпка тихо остановилась на песчаномъ берегу, счастливо избѣгнувъ коралловаго кольца, окружающаго островъ Гвебороаръ.
