Однако пришлось простоять въ Шербургѣ несколько дней, чтобъ дать отдохнуть командѣ послѣ долгаго перехода, осмотрѣться и покраситься. Нельзя же вернуться домой не въ томъ блестящемъ видѣ, какимъ всегда щеголялъ «Коршунъ».
И офицеры и матросы вознаградили себя теперь за долгое воздержаніе. Каждый день у матросовъ были за обѣдомъ превосходныя щи со свѣжею говядиной, а въ каютъ-компаніи такое обиліе и разнообразіе, что одинъ восторгъ...
Изъ Шербурга предполагалось зайти въ Копенгагенъ за углемъ и ужъ оттуда прямо въ Кронштадтъ.
Наконецъ нетерпѣливые моряки дождались и Копенгагена... Еще сутки стоянки, и десятаго сентября «Коршунъ» пошелъ ужъ теперь прямо домой.
3.
Чѣмъ ближе приближался корветъ къ Кронштадту, тѣмъ сильнѣе росло нетерпѣніе моряковъ. Несмотря нато, что Игнатій Николаевичъ, любовно хлопотавшій въ своей «машинкѣ», какъ онъ нѣжно называлъ машину «Коршуна», пустилъ ее «во всю», и корветъ, имѣя еще триселя, шелъ узловъ по десяти, всѣмъ казалось, что «Коршунъ» ползетъ какъ черепаха и никогда не дойдетъ. И каждый считалъ своимъ долгомъ покорить Игнатія Николаевича за то, что ходъ малъ.
— Взлетѣть на воздухъ, что ли, хотите? посмѣивался Игнатій Николаевичъ, показываясь минутъ на пять въ каютъ-компаніи въ своей засаленной, когда-то бѣлой рабочей курткѣ, и снова исчезалъ въ машину.
Но вотъ наконецъ и Финскій заливъ. Всѣ выскочили наверхъ.
Шелъ мелкій, назойливый дождь; пронизывало холо-
