пробивали дюймовую доску и улетали далеко... Вдобавокъ- стрѣлы эти напитываются какимъ-то ядомъ...
— Смертельнымъ? спросилъ Ашанинъ, чувствуя, какъ мурашки у него забѣгали по спинѣ.
— Нѣтъ, ядъ не смертеленъ, но во всякомъ случаѣ затрудняетъ излѣченіе ранъ... Однако что жъ это мы стоимъ здѣсь и не переправляемся, чтобъ уничтожить анамитовъ... Эти канальи ужъ ранили у насъ пять человѣкъ...
— Развѣ?
— Да... Сейчасъ изъ пѣхоты говорили...
Въ это время неподалеку раздался стонъ. Ашанинъ взглянулъ и увидѣлъ молодого солдатика-артиллериста, схватившагося обѣими руками за грудь. Его лицо поблѣднѣло не то отъ страха, не то отъ боли и какъ-то безпомощно улыбалось. Володя невольно ахнулъ при видѣ раненаго. Его тотчасъ же положили на носилки и два китайца-кули унесли его.
— Куда его понесли? спросилъ Володя.
— А къ мѣсту нашей высадки. Тамъ стоитъ транспортъ-госпиталь.
Видъ раненаго произвелъ на Ашанина тяжелое впечатлѣніе.
— Однако, чортъ возьми, что жъ мы стоимъ! снова воскликнулъ поручикъ.
Но въ это время заиграли рожки, и отрядъ двинулся искать болѣе удобную переправу. Часа два продолжались поиски переправы, и наконецъ отрядъ остановился у маленькой деревеньки, гдѣ протоки были не особенно широки, но зато теченіе было довольно быстрое. Саперы пошли наводить мостъ, но оказалось, что не было достаточно веревокъ для связки плотовъ. Мостъ наводился медленно. Картечь, пули и стрѣлы снова продолжали летать, и снова уже было еще двадцать раненыхъ, которыхъ отправляли на транспортъ, стоящій на рѣкѣ. Первоначальной помоши
