миты возставали противъ завоевателей. Володѣ разсказывали, что анамиты храбро и стойко защищались во время войны съ французами. Попавшіеся въ плѣнъ — они равнодушно умирали, если ихъ разстрѣливали озвѣрѣвшіе солдаты... Вмѣсто милосердія, какъ единственнаго средства, чтобы расположить народъ въ свою пользу, побѣдители послѣ битвъ добивали раненыхъ, и Ашанину во время его пребыванія въ Кохинхинѣ не разъ приходилось слышать въ кафе, какъ какой-нибудь офицеръ за стаканомъ вермута хвасталъ, что тогда-то повѣсилъ пятерыхъ ces chiens d'anamites, и какъ его товарищъ находилъ, что пять это пустяки; онъ во время войны десятка два вздернулъ... И все это разсказывалось шутя, при общемъ смѣхѣ, точно самое обыкновенное дѣло...
Нечего и говорить, что и анамиты платили тою же монетой и съ начала войны питали ненависть къ пришельцамъ, и когда миръ былъ заключенъ, мандаринамъ и вліятельнымъ людямъ, у которыхъ, благодаря господству французовъ, все-таки значительно терялось вліяніе и — главное— доходы, легко было поднять къ возстанію противъ пришельцевъ, завладѣвшихъ страной, невѣжественный, но полный патріотизма народъ.
3.
Благодаря любезному разрѣшенію адмирала Бонара побывать внутри страны и видѣть все, что хочетъ, Ашанинъ вскорѣ отправился въ Барію, одинъ изъ большихъ городовъ Кохинхины, завоеванной французами. Почти всѣ анамитскіе города и селенія стоятъ на рѣкахъ, и потому сообщеніе очень удобное. Ежедневно въ 8 часовъ утра изъ Сайгона отправляются въ разные французскіе посты и города, гдѣ находятся гарнизоны, военныя канонерскія лодки, неглубоко сидящія въ водѣ, доставляютъ туда провизію, почту и перевозятъ людей.
