тогда, когда Ашанинъ, слегка дернувъза плечо его величество, доложилъ, что катеръ у пристани.
Король и его спутники въ лицѣ Володи еще разъ поблагодарили русскихъ офицеровъ за пріемъ, а королева дала ему еще розу, вторую въ этотъ день. Затѣмъ они усѣлись въ дожидавшія ихъ коляски и скрылись въ одной изъ аллей, а Ашанинъ вернулся на корветъ въ нѣсколько мечтательномъ настроеніи.
Когда эту розу увидали въ каютъ-компаніи, Ашанина подняли на зубокъ, и мичманъ Лопатинъ, смѣясь, спрашивалъ: не мечтаетъ ли Владиміръ Алексѣевичъ свергнуть съ престола Камеамеа 4 и царствовать на Сандвичевыхъ островахъ подъ именемъ Вольдемара 1.
Прошла еще недѣля стоянки въ Гонолулу. Володя почти каждый вечеръ съѣзжалъ на берегъ то съ докторомъ, то одинъ, катался верхомъ по этимъ чуднымъ таинственнымъ аллеямъ, наслаждался дивнымъ воздухомъ, вдоволь лакомился сочными апельсинамии душистыми бананами и просиживалъ долгіе часы на террасѣ отеля, любуясь прелестью ночи. Королеву онъ такъ болѣе и не видѣлъ, но зато наканунѣ отхода «Коршуна» изъ Гонолулу получилъ въ подарокъ неизвѣстно отъ кого цѣлый ящикъ апельсиновъи громадную связку банановъ, благодаря чему Ашанину долго въ каютъ-компаніи не давали покоя.
