вольно припомнилъ разсказы путешественниковъ о томъ, какъ европейцы — и преимущественно моряки —познакомили этотъ кроткій народъ съ дурными сторонами цивилизаціи и, главное, съ водкой, прежде неизвѣстною среди канаковъ, а теперь довольно таки ими любимою. И мало ли чего еще дурного не принесли европейцы вмѣстѣ съ. хорошимъ — со школами, съ просвѣщеніемъ, съ христіанствомъ. Прежде на благодатномъ островѣ, климатъ котораго, благодаря его положенію среди океана, одинъ изъ лучшихъ въ мірѣ, не было никакихъ болѣзней и люди умирали отъ старости, если преждевременно не погибали въ пастяхъ акулъ, на ловлю которыхъ они отправлялись въ океанъ и тамъ, бросившись съ лодчонки въ воду, ныряли съ ножами въ рукахъ, храбро нападая на хищниковъ, мясо которыхъ незаслуженно прежде цѣнили. А теперь ужъ есть разныя болѣзни, правда, излѣчивающіяся цѣлебнымъ чуднымъ воздухомъ даже безъ докгоровъ, но все-таки ужъ прежней долговѣчности нѣтъ.
Нѣсколько гребцовъ съ катера, любопытно озираясь, толкались въ этой толпѣ, надъ которою сверху смотрѣло бриліантовое небо и которую ласкала нѣга волшебной тропической ранней ночи. Человѣка три матросовъ съ «Коршуна» стояли у лавчонки съ фруктами, нѣсколько смущенные тѣмъ, что торговка, сдѣлавъ рукой какой-то знакъ и улыбнувшись ласковою улыбкой, открывая рядъ ослѣпительно бѣлыхъ зубовъ, внезапно исчезла. И много было такихъ лавчонокъ безъ присмотра. Хозяйки ихъ съ безпечною довѣрчивостью оставляли товаръ, чтобъ поболтать съ сосѣдкой или даже сбѣгать домой. Какъ видно, здѣсь не имѣютъ европейскихъ понятій о воровствѣ. Не даромъ же Володя потомъ видѣлъ, что запоровъ почти нигдѣ нѣтъ въ канацкихъ домахъ.
Но вотъ молодая каначка вернулась, и матросы начали торговать большіе апельсины. Они ухитрились объясниться и за маленькую серебряную монетку получили десятокъ
