И дѣйствительно, оставивъ станцію, Филеасъ Фоггъ приказалъ Паспарту закупить нѣсколько припасовъ и затѣмъ возвратился въ свою квартиру. Его хладнокровіе не измѣнило ему ни на минуту, несмотря на поразившій его ударъ. Онъ былъ разоренъ по милости этого не въ мѣру усерднаго полицейскаго инспектора! Прошедши вѣрнымъ шагомъ это длинное разстояніе, преодолѣвъ тысячи препятствій, подвергаясь тысячи опасностямъ, нашедши время сдѣлать нѣсколько добра на пути, онъ потерпѣлъ неудачу у самой пристани вслѣдствіе факта грубой силы, котораго онъ не могъ предусмотрѣть и противъ котораго онъ оставался безоружнымъ — это было ужасно! Изъ значительной суммы которую онъ взялъ съ собою у него оказывался ничтожный остатокъ. Состояніе его заключалось только въ 20.000 фунтовъ, находившихся у братьевъ Барингъ, но эти 20.000 фунтовъ онъ долженъ былъ своимъ товарищамъ по Реформъ-Клубу. Послѣ всѣхъ сдѣланныхъ имъ издержекъ, выигрышъ пари не обогатилъ бы его конечно, — и вѣроятно онъ и не хотѣлъ обогатиться, принадлежа къ числу тѣхъ людей которые „держатъ пари изъ чести“, — но это проигранное пари разоряло его въ конецъ. Впрочемъ онъ уже рѣшился что́ ему дѣлать.
Для мистрисъ Ауды отведена была особая комната въ домѣ Савиль-Роу. Молодая женщина была въ отчаяніи. Изъ нѣсколькихъ словъ сказанныхъ мистеромъ Фоггомъ она заключила что онъ замышляетъ что-то недоброе.
И дѣйствительно, всѣ знаютъ къ какимъ страшнымъ крайностямъ прибѣгаютъ иногда Англичане мономаны подъ вліяніемъ какой-нибудь idée fixe. Оттого и Паспарту, не показывая своихъ опасеній, тщательно слѣдилъ за своимъ господиномъ. Но прежде всего честный малый взошелъ въ свою комнату и погасилъ газовый рожокъ, который горѣлъ уже 80 дней. „Мой бѣдный господинъ! сказалъ онъ тяжело вздыхая, онъ и безъ того совсѣмъ разорился, и надо признаться что я таки дорого ему стою.“
Пришла ночь. Мистеръ Фоггъ легъ въ постель, но спалъ ли онъ? Что касается мистрисъ Ауды, то она во всю ночь не смыкала глазъ. Паспарту, какъ вѣрная собака, охранялъ дверь своего господина.
На другой день, мистеръ Фоггъ позвалъ его и въ краткихъ словахъ далъ ему приказаніе позаботиться о завтракѣ для мистрисъ Ауды. Для себя онъ велѣлъ подать чашку чаю и ку-