Американцемъ, чтобъ чортъ его побралъ! Да! мы сумѣемъ этому помѣшать....
Разговоръ прекратился. Мистеръ Фоггъ проснулся и смотрѣлъ въ окно, до половины занесенное снѣгомъ. Нѣсколько времени спустя, Паспарту шепотомъ спросилъ полицейскаго инспектора:
— Ужь не въ самомъ ли дѣлѣ вы стали бы за него драться?
— Я сдѣлаю все чтобы привезти его живымъ въ Европу, отвѣчалъ Фиксъ такимъ тономъ который обнаруживалъ твердо принятое намѣреніе.
Паспарту почувствовалъ что у него дрожь пробѣжала по тѣлу, но мнѣніе которое онъ составилъ о своемъ господинѣ не измѣнилось.
Было ли какое-нибудь средство удержать мистера Фогга въ вагонѣ, чтобы предупредить всякую встрѣчу между нимъ и полковникомъ? Дѣло было не трудное, потому что джентльменъ былъ по природѣ неподвиженъ и мало любопытенъ. Во всякомъ случаѣ Фиксу показалось что онъ нашелъ это средство, ибо по прошествіи нѣсколькихъ минутъ онъ сказалъ Филеасу Фоггу:
— Какъ скучно и медленно тянутся часы на желѣзной дорогѣ.
— Правда, отвѣчалъ джентльменъ, — но вѣдь они все-таки проходятъ.
— На пакетботахъ, продолжалъ инспекторъ, — вы обыкновенно играли въ вистъ?
— Да, отвѣчалъ Филеасъ Фоггъ, — но здѣсь это трудно. У меня нѣтъ ни картъ, ни партнеровъ.
— Карты мы найдемъ. Въ американскихъ вагонахъ продаютъ что́ угодно. Что касается партнеровъ, то если мистрисъ Ауда....
— Конечно, сэръ, съ живостью отвѣчала молодая женщина, — я умѣю играть. Это входитъ въ составъ англійскаго воспитанія.
— А я, сказалъ Фиксъ, — имѣю претензію играть не дурно въ эту игру. Итакъ мы втроемъ съ деревяннымъ....
— Какъ вамъ угодно, сэръ, отвѣчалъ Филеасъ Фоггъ, повидимому довольный возможностью продолжать свою любимую игру даже на желѣзной дорогѣ.
Паспарту отправленъ былъ къ „буфетчику“, и скоро возвратился съ двумя колодами картъ, съ марками и со складнымъ ломбернымъ столикомъ. Все было въ порядкѣ. Игра началась. Мистрисъ Ауда играла не дурно и даже вызвала одоб-