особыми симпатіями „къ набожной и кроткой Ядвигѣ" объясняетъ противодѣйствіе ея „неограниченному властолюбію Витовта“ тѣмъ, что Ядвига „предчувствовала неуспѣхъ похода и тщетно предсказывала Витовту бѣдствіе" („Исторія Малыя Руси", гл. VI, стр. 96). Но по общему характеру отношеній Ядвиги къ Витовту приходится принять ту точку зрѣнія, что польскіе историки (а за ними и Д Б.-Каменскій) впослѣдствіи прикрыли боязнь усиленія Витовта предчувствіемъ неуспѣха.
Сборъ войскъ шелъ своимъ чередомъ. Въ Кіевѣ собралось многочисленное войско изъ Жмуди, Литвы и Руси. Прусскій Орденъ прислалъ сто конныхъ „копейщиковъ" (по Бант.-Каменскому, „500 богатовооруженныхъ нѣмцевъ"), изъ Польши прибыло четыреста конныхъ „копейщиковъ". Пришелъ ханъ Тохтамышъ со своими татарами. Молдавскій воевода прислалъ отрядъ „валаховъ". Въ началѣ августа 1399 года войско выступило изъ Кіева и, пройдя рѣки Сулу и Хоролъ, подошло къ берегамъ рѣки Ворсклы. Подошли сюда и татары подъ предводительствомъ Тимура.
Пять дней стояли войска другъ противъ друга, не начиная битвы. Тимуръ поджидалъ стараго хана Эдигея съ его Ордой. Чтобы выиграть время, онъ вступилъ въ переговоры, предлагая Витовту миръ, при чемъ выражалъ ему величайшее почтеніе, называя его отцомъ, и высказывалъ даже, что готовъ платить дань Витовту.
Всегда осторожный Витовтъ повѣрилъ здѣсь хитрому азіату и въ переговорахъ съ нимъ требовалъ еще, чтобы на татарскихъ монетахъ рядомъ съ изображеніемъ хана чеканилось-бы и изображеніе Великаго князя Литовскаго. Усыпляя подозрительность Витовта, Тимуръ не отказывался, но просилъ дать ему время на совѣщаніе съ приближенными.
Но вотъ наконецъ подошелъ Эдигей со своей ордой, и сразу отношенія Тимура измѣнились.
12 августа татарскія Орды напали на Литовское войско. Сначала битва склонилась въ пользу Литовцевъ, которые привели татаръ въ смятеніе неизвѣстнымъ дотолѣ Ордѣ огнестрѣльнымъ оружіемъ. Но искусный въ военномъ дѣлѣ ученикъ Тамерлана Тимуръ зашелъ Литовцамъ въ тылъ,
