предложить Кутузову вооруженную помощь Москвы. Этотъ послѣдній находился со своимъ штабомъ на возвышенности Фили, гдѣ вечеромъ состоялся знаменитый военный совѣтъ, который рѣшилъ сдать Москву. Но Ростопчинъ долженъ былъ догадаться о такомъ намѣреніи, прежде всего, уже по тому впечатлѣнію, которое должны были произвести на него усталыя и уменьшившіяся въ числѣ войска, а затѣмъ изъ разговоровъ и предварительныхъ совѣщаній генераловъ въ Фили[1]. Вѣдь только что воротился Барклай де Толли изъ рекогносцировки, которую онъ совершилъ вдоль всего мѣста стоянки; онъ вынесъ убѣжденіе, что совершенно невозможно дать здѣсь сраженіе[2], и это мнѣніе свое онъ сообщилъ Ростопчину въ очень рѣзкой формѣ[3]. Все это Ростопчинъ долженъ былъ видѣть и слышать, и тутъ-то въ человѣкѣ, слишкомъ возбужденномъ послѣ многихъ безсонныхъ ночей[4] могло внезапно явиться рѣшеніе приготовить врагу въ Москвѣ погибель, насколько это было еще въ его силахъ. На обѣщанія Кутузова, какъ онъ видѣлъ, ему нѣчего было больше полагаться, хотя послѣдній и теперь еще ему говорилъ: „И въ улицахъ буду драться“[5]. Скоро однако онъ долженъ былъ взять назадъ это обѣщаніе.
- ↑ Бернгарди-Толль, 2-й т., стр. 142.
- ↑ Богдановичъ, т. 2-й, стр. 230.
- ↑ Revue de Paris, 1902, p. 104.
- ↑ Въ своемъ послѣднемъ отчетѣ онъ говоритъ, что послѣднія ночи онъ почти не спалъ, последнюю недѣлю не раздѣвался. (Ср. также Revue de Paris, 1902, juillet, p.96).
- ↑ Сообщеніе графа Ростопчина изъ Владиміра. (Богдановичъ, 2-й т., стр. 290 (313). Также Revue de Paris, 9 année, 1902, р. 105.
предложить Кутузову вооруженную помощь Москвы. Этот последний находился со своим штабом на возвышенности Фили, где вечером состоялся знаменитый военный совет, который решил сдать Москву. Но Ростопчин должен был догадаться о таком намерении, прежде всего, уже по тому впечатлению, которое должны были произвести на него усталые и уменьшившиеся в числе войска, а затем из разговоров и предварительных совещаний генералов в Фили[1]. Ведь только что воротился Барклай-де-Толли из рекогносцировки, которую он совершил вдоль всего места стоянки; он вынес убеждение, что совершенно невозможно дать здесь сражение[2], и это мнение свое он сообщил Ростопчину в очень резкой форме[3]. Все это Ростопчин должен был видеть и слышать, и тут-то в человеке, слишком возбужденном после многих бессонных ночей[4] могло внезапно явиться решение приготовить врагу в Москве погибель, насколько это было еще в его силах. На обещания Кутузова, как он видел, ему нечего было больше полагаться, хотя последний и теперь еще ему говорил: «И в улицах буду драться»[5]. Скоро однако он должен был взять назад это обещание.
- ↑ Бернгарди-Толль, 2-й т., стр. 142.
- ↑ Богданович, т. 2, стр. 230.
- ↑ Revue de Paris, 1902, p. 104.
- ↑ В своем последнем отчете он говорит, что последние ночи он почти не спал, последнюю неделю не раздевался. (Ср. также Revue de Paris, 1902, juillet, p.96).
- ↑ Сообщение графа Ростопчина из Владимира. (Богданович, 2-й т., стр. 290 (313). Также Revue de Paris, 9 année, 1902, р. 105.
