граммы политическихъ партій психологически соотвѣтствовали тому, что онѣ представляютъ собой въ большинствѣ парламентскихъ партій западноевропейскаго міра; это есть нѣчто гораздо большее, это—религіозное credo, самовѣрнѣйшій способъ спасенія человѣчества, идейный монолитъ, который можно только или принять, или отвергнуть. Во имя вѣры въ программу лучшими представителями интеллигенціи приносятся жертвы жизнью, здоровьемъ, свободой, счастьемъ. Хотя программы эти обыкновенно объявляются еще и „научными“, чѣмъ увеличивается ихъ обаяніе, но о степени дѣйствительной „научности“ ихъ лучше и не говорить, да и, во всякомъ случаѣ, наиболѣе горячіе ихъ адепты могутъ быть, по степени своего развитія и образованности, плохими судьями въ этомъ вопросѣ.
Хотя всѣ чувствуютъ себя героями, одинаково призванными быть провидѣніемъ и спасителями, но они не сходятся въ способахъ и путяхъ этого спасенія. И, такъ какъ при программныхъ разногласіяхъ въ дѣйствительности затрагиваются самыя центральныя струны души, то партійные раздоры становятся совершенно неустранимыми. Интеллигенція, страдающая „якобинизмомъ“, стремящаяся къ „захвату власти“, къ „диктатурѣ„ во имя спасенія народа, неизбѣжно разбивается и распыляется на враждующія между собою фракціи, и это чувствуется тѣмъ острѣе, чѣмъ выше поднимается температура героизма. Нетерпимость и взаимныя распри суть настолько извѣстныя черты нашей партійной интеллигенціи, что объ этомъ достаточно лишь упомянуть. Съ интеллигентскимъ движеніемъ происходитъ нѣчто въ родѣ самоотравленія. Изъ самаго существа героизма вытекаетъ, что онъ предполагаетъ пассивный объектъ воздѣйствія, спасаемый народъ или человѣчество, между тѣмъ герой—личный или коллективный—мыслится всегда лишь въ единственномъ числѣ. Если же героевъ и героическихъ средствъ оказывается нѣсколько, то соперничество и рознь неизбѣжны, ибо невозможно нѣсколько „диктатуръ“ за разъ. Героизмъ, какъ общераспространенное міроотношеніе, есть начало не собирающее, но разъединяющее, онъ создаетъ не сотрудниковъ, но соперниковъ.[1]
- ↑ Рознь наблюдается, конечно, и въ исторіи христіанскихъ и иныхъ религіозныхъ сектъ и исповѣданій. До извѣстной степени здѣсь наблю-
граммы политических партий психологически соответствовали тому, что они представляют собой в большинстве парламентских партий западноевропейского мира; это есть нечто гораздо большее, это — религиозное credo, самовернейший способ спасения человечества, идейный монолит, который можно только или принять, или отвергнуть. Во имя веры в программу лучшими представителями интеллигенции приносятся жертвы жизнью, здоровьем, свободой, счастьем. Хотя программы эти обыкновенно объявляются ещё и «научными», чем увеличивается их обаяние, но о степени действительной «научности» их лучше и не говорить, да и, во всяком случае, наиболее горячие их адепты могут быть, по степени своего развития и образованности, плохими судьями в этом вопросе.
Хотя все чувствуют себя героями, одинаково призванными быть провидением и спасителями, но они не сходятся в способах и путях этого спасения. И, так как при программных разногласиях в действительности затрагиваются самые центральные струны души, то партийные раздоры становятся совершенно неустранимыми. Интеллигенция, страдающая «якобинизмом», стремящаяся к «захвату власти», к «диктатуре» во имя спасения народа, неизбежно разбивается и распыляется на враждующие между собою фракции, и это чувствуется тем острее, чем выше поднимается температура героизма. Нетерпимость и взаимные распри суть настолько известные черты нашей партийной интеллигенции, что об этом достаточно лишь упомянуть. С интеллигентским движением происходит нечто вроде самоотравления. Из самого существа героизма вытекает, что он предполагает пассивный объект воздействия, спасаемый народ или человечество, между тем герой — личный или коллективный — мыслится всегда лишь в единственном числе. Если же героев и героических средств оказывается несколько, то соперничество и рознь неизбежны, ибо невозможно несколько «диктатур» зараз. Героизм, как общераспространённое мироотношение, есть начало не собирающее, но разъединяющее, он создаёт не сотрудников, но соперников.[1]
- ↑ Рознь наблюдается, конечно, и в истории христианских и иных религиозных сект и исповеданий. До известной степени здесь наблю-
