Въ Парижѣ мнѣ пришлось довольно близко наблюдать одну очень хорошую семью русскихъ революціонеровъ. Мужъ кончалъ курсъ „Медицинской школы“ и, въ отличіе отъ большинства своихъ русскихъ товарищей, работалъ много и добросовѣстно, какъ того требуютъ французскіе профессора. Жена—очень энергичная, интеллигентная женщина, рѣшительная и боевая, изъ разряда тѣхъ русскихъ женщинъ, которыхъ боятся изъ-за ихъ безпощаднаго, не знающаго компромиссовъ языка.
Они были соціалистами-революціонерами, и ихъ убѣжденія не расходились съ ихъ дѣломъ, что они и доказали въ революціонное время: и теперь оба, мужъ и жена, несутъ суровую административную кару. Въ Парижѣ, когда я ихъ зналъ, у нихъ былъ десятилѣтній мальчикъ, живой и умный, котораго они очень любили. Ему отдавали они свое свободное время, остававшееся отъ занятій и общественной дѣятельности въ русской колоніи, гдѣ они по праву занимали одно изъ первыхъ мѣстъ. Отецъ и мать много работали надъ развитіемъ своего сына, котораго воспитывали въ направленіи своихъ взглядовъ: раціоналистическихъ, революціонныхъ и соціалистическихъ. Мальчикъ присутствовалъ при всѣхъ разговорахъ взрослыхъ и въ десять лѣтъ былъ прекрасно освѣдомленъ и о русскомъ царизмѣ, и о жандармахъ, и о революціонерахъ. Нерѣдко онъ вмѣшивался въ разговоры взрослыхъ и поражалъ своими рѣзкими сужденіями, чѣмъ, видимо, радовалъ своихъ родителей. Воспитаніе велось такъ, что мальчикъ былъ съ родителями „на
В Париже мне пришлось довольно близко наблюдать одну очень хорошую семью русских революционеров. Муж кончал курс «Медицинской школы» и, в отличие от большинства своих русских товарищей, работал много и добросовестно, как того требуют французские профессора. Жена — очень энергичная, интеллигентная женщина, решительная и боевая, из разряда тех русских женщин, которых боятся из-за их беспощадного, не знающего компромиссов языка.
Они были социалистами-революционерами, и их убеждения не расходились с их делом, что они и доказали в революционное время: и теперь оба, муж и жена, несут суровую административную кару. В Париже, когда я их знал, у них был десятилетний мальчик, живой и умный, которого они очень любили. Ему отдавали они своё свободное время, остававшееся от занятий и общественной деятельности в русской колонии, где они по праву занимали одно из первых мест. Отец и мать много работали над развитием своего сына, которого воспитывали в направлении своих взглядов: рационалистических, революционных и социалистических. Мальчик присутствовал при всех разговорах взрослых и в десять лет был прекрасно осведомлён и о русском царизме, и о жандармах, и о революционерах. Нередко он вмешивался в разговоры взрослых и поражал своими резкими суждениями, чем, видимо, радовал своих родителей. Воспитание велось так, что мальчик был с родителями «на
