Да что̀ тутъ говорить!
Ты, батюшка, былъ отъ младыхъ ногтей
Суровъ и крутъ, и сердцемъ непреклоненъ.
Когда себѣ что̀ положилъ на мысль,
Такъ ужъ поставишь на своемъ, хоть тамъ
Весь свѣтъ трещи!
Я знаю самъ, Петровичъ,
Что я суровъ…
Весь въ батюшку пошелъ!
Я знаю самъ — но неужель Борисъ
Не помирится, если я скажу,
Что виноватъ?
Онъ столькаго не проситъ.
Лишь прикажи мнѣ приложить печать
Вотъ къ этому листу о взятьи Шуйскихъ
Немедленно подъ стражу — и онъ снова
Тебѣ слуга!
Какъ? Онъ не пересталъ
Подозрѣвать?
Царь! Тутъ не подозрѣнье,
Тутъ полная улика на лицо!
Старковъ, дворецкій князь-Ивана намъ
Сейчасъ донесъ, что князь Иванъ сегодня
Рѣшилъ признать царенка государемъ,
Тебя-жъ рѣшилъ съ престола до утра
Согнать долой. Ты, батюшка, Старкова
Хоть самъ спроси!
