Онъ ту и выбралъ, у которой сорочку укралъ. Они сейчасъ пошли вѣнчаться. Обвѣнчались.
Приходятъ къ отцу; онъ сдѣлалъ имъ иную горницу. «Ну, говоритъ, дѣти, вы мнѣ въ ночь спашите пашню и посѣйте пшеницу. Выростетъ пшеничка, вы ее сожните и обмолотите; измелите и мнѣ пирожекъ испеките.» Зять его и заплакалъ: какъ это можно въ одну ночь?—Она ему отвѣчаетъ: «ложися, мой другъ милый. Утро мудренѣе вечера!» Онъ легъ спать; она каши наварила, за окно покидала. «Мыши и крысы, собирайтесь пашню пахать!» Кто пашетъ, кто пшеницу сѣетъ, кто жнетъ, кто возитъ, кто мелетъ, кто пирогъ печетъ. Испекли ему пирожекъ. Она его и будитъ: «вставай, другъ мой милый; вотъ надо тебѣ пирожекъ нести!»—Онъ всталъ да понесъ.
Приноситъ къ отцу; онъ ему опять приказываетъ: «теперь ты мнѣ въ ночь мостъ построй; бархатомъ убери, а тафтой убей.» Онъ пришелъ опять, заплакалъ. Хозяйка ему и говоритъ: «о чемъ ты плачешь?»—Батюшка приказываетъ мостъ сдѣлать, тафтой услать, бархатомъ убрать.—«Ложись спать! Утро вечера мудренѣе.» Онъ легъ спать; она опять каши наварила, за окно покидала: «мыши, крысы, собирайтесь мостъ дѣлать!»—Тотчасъ кто лѣсъ рубитъ, кто столбы становитъ, кто устилаетъ, кто убиваетъ. Она его будитъ: «ну, другъ мой милый! вставай; пора батюшкѣ идти сказывать.»
Онъ пошелъ, сказалъ. Отецъ и говоритъ: «любезный мой зятюшка! сдѣлайте мнѣ въ ночь церковь; мнѣ къ обѣднѣ ѣхать.» Пришелъ ея хозяинъ (мужъ), опять заплакалъ. Она и говоритъ: «что ты плачешь!»—Какъ же мнѣ не плакать; батюшка приказалъ въ ночь церкву построить!—И она заплакала. Мыши не влѣзутъ и крысы не влѣзутъ: какъ же онѣ станутъ ее работать. Они поставили самоваръ; чаю напилися; обернулися голубчиками и полетѣли.
Он ту и выбрал, у которой сорочку украл. Они сейчас пошли венчаться. Обвенчались.
Приходят к отцу; он сделал им иную горницу. «Ну, говорит, дети, вы мне в ночь спашите пашню и посейте пшеницу. Вырастет пшеничка, вы её сожните и обмолотите; измелите и мне пирожек испеките.» Зять его и заплакал: как это можно в одну ночь? — Она ему отвечает: «ложися, мой друг милый. Утро мудренее вечера!» Он лёг спать; она каши наварила, за окно покидала. «Мыши и крысы, собирайтесь пашню пахать!» Кто пашет, кто пшеницу сеет, кто жнёт, кто возит, кто мелет, кто пирог печёт. Испекли ему пирожек. Она его и будит: «вставай, друг мой милый; вот надо тебе пирожек нести!» — Он встал да понёс.
Приносит к отцу; он ему опять приказывает: «теперь ты мне в ночь мост построй; бархатом убери, а тафтой убей.» Он пришёл опять, заплакал. Хозяйка ему и говорит: «о чём ты плачешь?» — Батюшка приказывает мост сделать, тафтой услать, бархатом убрать. — «Ложись спать! Утро вечера мудренее.» Он лёг спать; она опять каши наварила, за окно покидала: «мыши, крысы, собирайтесь мост делать!» — Тотчас кто лес рубит, кто столбы становит, кто устилает, кто убивает. Она его будит: «ну, друг мой милый! вставай; пора батюшке идти сказывать.»
Он пошёл, сказал. Отец и говорит: «любезный мой зятюшка! сделайте мне в ночь церковь; мне к обедне ехать.» Пришёл её хозяин (муж), опять заплакал. Она и говорит: «что ты плачешь!» — Как же мне не плакать; батюшка приказал в ночь церкву построить! — И она заплакала. Мыши не влезут и крысы не влезут: как же они станут её работать. Они поставили самовар; чаю напилися; обернулися голубчиками и полетели.
