день; товарищъ его встаетъ, а ѣсть имъ нечего. Офицеръ ему и говоритъ: «вотъ, говоритъ, лѣсовой далъ мнѣ салфетку, велѣлъ тряхнуть». Онъ тряхнулъ; изъ нея и посыпался хлѣбъ. Они и наѣлись.—Приходитъ другая ночь: солдатъ на дежурство нейдетъ. Стали жребій кидать: кому ночь стеречь? Досталось опять офицеру. Лѣсовой опять приходитъ въ тѣ же часы. Офицеръ опять кричитъ: кто идетъ?—«Здѣшній, говоритъ, лѣсовой»! Подходитъ ближе. «Молодецъ, говоритъ, солдатъ, что не оробѣлъ: вотъ тебѣ за это перстенёкъ»! «Что же мнѣ съ этимъ перстнемъ дѣлать?»—«Взойди въ шалашъ, надѣнь его и скажи товарищу: здѣсь ли я? такъ тогда узнаешь».—На другой день надѣлъ офицеръ перстень и говоритъ товарищу: «здѣсь я или нѣтъ»? Онъ отвѣчаетъ: «нѣтъ, тебя не видать»! Офицеръ снялъ кольцо: ну, теперь здѣсь ли я?—«Здѣсь, товарищъ-братъ»! Вотъ приходитъ третій вечеръ. Офицеръ опять на часы выходитъ. Опять въ тѣ часы приходитъ лѣсовой. Офицеръ кричитъ: кто идетъ?—«Здѣшній лѣсовой! Молодецъ, говоритъ, солдатъ, что не оробѣлъ. На̀, вотъ тебѣ кошелёкъ»!—Что жь мнѣ съ этимъ кошелькомъ сдѣлать?—«Потряси, не вытрясешь: все въ немъ будутъ деньги»!—Вотъ пришло утро. Офицеръ и говоритъ: вотъ, говоритъ, далъ мнѣ лѣсовой кошелёкъ!—
Стали они трясти и натрясли денегъ; стали ѣздить въ городъ на балы. Пріѣхали они къ барынѣ, стали играть въ карты. Проиграли много денегъ и отправились домой. Вотъ приходитъ утро. Ѣдетъ одинъ офицеръ къ барынѣ. Стали они въ карты играть. Проигралъ онъ все. Вытащили у него кошелёкъ и пришелъ онъ въ бѣдность. Вотъ сталъ онъ думать и гадать, какъ бы кошелёкъ у барыни взять!—Пошелъ онъ въ лѣсъ, и увидалъ въ лѣсу ягоды; съѣлъ онъ одну ягодку, съѣлъ другую, третью и цѣлую дюжину ягодъ, и вдругъ на немъ выросло двѣнадцать рогъ: на спинѣ, на бокахъ, вездѣ. При-
день; товарищ его встаёт, а есть им нечего. Офицер ему и говорит: «вот, говорит, лесовой дал мне салфетку, велел тряхнуть». Он тряхнул; из неё и посыпался хлеб. Они и наелись. — Приходит другая ночь: солдат на дежурство нейдёт. Стали жребий кидать: кому ночь стеречь? Досталось опять офицеру. Лесовой опять приходит в те же часы. Офицер опять кричит: кто идёт? — «Здешний, говорит, лесовой»! Подходит ближе. «Молодец, говорит, солдат, что не оробел: вот тебе за это перстенёк»! «Что же мне с этим перстнем делать?» — «Взойди в шалаш, надень его и скажи товарищу: здесь ли я? так тогда узнаешь». — На другой день надел офицер перстень и говорит товарищу: «здесь я или нет»? Он отвечает: «нет, тебя не видать»! Офицер снял кольцо: ну, теперь здесь ли я? — «Здесь, товарищ-брат»! Вот приходит третий вечер. Офицер опять на часы выходит. Опять в те часы приходит лесовой. Офицер кричит: кто идёт? — «Здешний лесовой! Молодец, говорит, солдат, что не оробел. На́, вот тебе кошелёк»! — Что ж мне с этим кошельком сделать? — «Потряси, не вытрясешь: всё в нём будут деньги»! — Вот пришло утро. Офицер и говорит: вот, говорит, дал мне лесовой кошелёк! —
Стали они трясти и натрясли денег; стали ездить в город на балы. Приехали они к барыне, стали играть в карты. Проиграли много денег и отправились домой. Вот приходит утро. Едет один офицер к барыне. Стали они в карты играть. Проиграл он всё. Вытащили у него кошелёк и пришёл он в бедность. Вот стал он думать и гадать, как бы кошелёк у барыни взять! — Пошёл он в лес, и увидал в лесу ягоды; съел он одну ягодку, съел другую, третью и целую дюжину ягод, и вдруг на нём выросло двенадцать рог: на спине, на боках, везде. При-
