ты; вторая говоритъ: серьги; а третья говоритъ: фенисно-ясно-соколъ-перышко.—Долго-ли, коротко-ли ѣздилъ, воротился. Этѣмъ привезъ, а меньшой опять позабылъ. Она заплакала; онъ опять утѣшаетъ ее: «привезу, говоритъ, тебѣ; скоро, говоритъ, опять поѣду».
Собрался опять ѣхать на ярмарку и спрашиваетъ дочерей: «что вамъ купить?» Первая говоритъ: атласные башмаки; вторая: кольце; третья: фенисно-ясно-соколъ-перышко. Долго-ли, коротко-ли ѣздилъ, возвратился, и привезъ покупки всѣмъ тремъ дочерямъ.
Вотъ меньшая и стала все съ этимъ перышкомъ постоянно въ спальнѣ сидѣть. Вотъ сестры-то ея и говорятъ между собой: «что это такое значитъ? что она тамъ разговариваетъ? подслушаемъ», говорятъ.—А перо-то было волшебное; то былъ царскій сынъ. «Давай говорятъ сестры-то, сдѣлаемъ между собой вечеръ; позовемъ ее къ себѣ и поподчуемъ ее всякими напитками, виномъ.» Вотъ и пригласили ее и напоили пьяной. Пошла она въ свою спальню и заснула крѣпкимъ сномъ. Сестры-то ея вошли въ ея спальню; на окнѣ, куда прилеталъ фенисно-ясно-соколъ-перышко, натыкали ножей. Онъ прилетаетъ къ ней, изрѣзался ножами и видитъ, что она спитъ и написалъ своею кровью: «если ты меня любишь, то ищи меня за тридесять земель въ тридесятомъ царствѣ».
Проснулась она, увидала, и отъ горя начала плакать и стала проситься у отца искать фенисно-ясно-соколъ-перышко. Онъ ей долго не позволялъ; она его упросила. Онъ ее отпустилъ. Пошла она въ кузницу; заказала трои чоботы желѣзные, три прута желѣзные и три просфиры желѣзныя. Сдѣлалъ ей кузнецъ трои чоботы желѣзные, три прута желѣзные и три просфиры желѣзныя, и пошла она.
Шла, шла, шла; чоботы избила, прутъ изломала, просфиру сглодала. Подходитъ къ избушкѣ, а избушка стоитъ
ты; вторая говорит: серьги; а третья говорит: фенисно-ясно-сокол-пёрышко. — Долго ли, коротко ли ездил, воротился. Этим привёз, а меньшой опять позабыл. Она заплакала; он опять утешает её: «привезу, говорит, тебе; скоро, говорит, опять поеду».
Собрался опять ехать на ярмарку и спрашивает дочерей: «что вам купить?» Первая говорит: атласные башмаки; вторая: кольце; третья: фенисно-ясно-сокол-пёрышко. Долго ли, коротко ли ездил, возвратился, и привёз покупки всем трём дочерям.
Вот меньшая и стала всё с этим пёрышком постоянно в спальне сидеть. Вот сёстры-то её и говорят между собой: «что это такое значит? что она там разговаривает? подслушаем», говорят. — А перо-то было волшебное; то был царский сын. «Давай говорят сёстры-то, сделаем между собой вечер; позовем её к себе и поподчуем её всякими напитками, вином.» Вот и пригласили её и напоили пьяной. Пошла она в свою спальню и заснула крепким сном. Сёстры-то её вошли в её спальню; на окне, куда прилетал фенисно-ясно-сокол-пёрышко, натыкали ножей. Он прилетает к ней, изрезался ножами и видит, что она спит и написал своею кровью: «если ты меня любишь, то ищи меня за тридесять земель в тридесятом царстве».
Проснулась она, увидала, и от горя начала плакать и стала проситься у отца искать фенисно-ясно-сокол-пёрышко. Он ей долго не позволял; она его упросила. Он её отпустил. Пошла она в кузницу; заказала трои чоботы железные, три прута железные и три просфиры железные. Сделал ей кузнец трои чоботы железные, три прута железные и три просфиры железные, и пошла она.
Шла, шла, шла; чоботы избила, прут изломала, просфиру сглодала. Подходит к избушке, а избушка стоит
