воритъ, съ часовъ, поди на базаръ, купи мнѣ крестъ!» Часовой говоритъ ей: у меня денегъ нѣтъ!—Она вынула, дала ему денегъ. Она и говоритъ ему: «смотри, не сказывай, что̀ видѣлъ и что̀ слышалъ!» Часовой поутру пошелъ на базаръ, купилъ ей крестъ: сталъ на вторую ночь на тоже мѣсто, въ самое тоже время. Выходитъ она, говоритъ: «что, часовой, купилъ крестъ?»—Купилъ!—«Станови свое ружье, иди со мной!»—Какъ же я, сударыня, оставлю? Насъ начальство накажетъ!—Она говоритъ: «не бойся; начальники всѣ тамъ будутъ, куда ты пойдешь; тамъ всѣхъ увидишь!» Пошла она въ крѣпостной подвалъ; часовой за нею. Она ему говоритъ: «что я тебѣ дамъ, возьми. Будутъ тебя начальники, генералы стращать, не бойся никого; будетъ огонь и вода, не бойся ничего. Только иди за мною и вонъ выйдешь; не говори, пока я не заговорю!»—
Взошли они въ подвалъ; увидалъ часовой ротнаго командира, корпуснаго; стращаютъ его, говорятъ, что «мы тебя скрозь строй прогонимъ!» Онъ промолчалъ; съ обѣихъ стѣнъ пламя огненное на него пышетъ. Прошелъ онъ огонь; потомъ рѣка, вѣтеръ и волны. Прошелъ онъ воду. Она ему показала пальцемъ взять шкатулку. Выходятъ изъ подвала, подходятъ къ главной абвахтѣ (гауптвахтѣ). Въ сошкахъ ружья; ходитъ часовой. Часовой ихъ не видитъ. Приходятъ къ крѣпостнымъ воротамъ; ворота отворены. За крѣпостью черезъ канаву большой мостъ. Вдругъ пошли по мосту: на концѣ моста нечистые духи сорвали башмакъ съ нея. Онъ только сказалъ: «сударыня, башмакъ потеряли!» И нестало ни ее, ни шкатулки.
Это было въ 1826 году, когда мы тамъ стояли.
ворит, с часов, поди на базар, купи мне крест!» Часовой говорит ей: у меня денег нет! — Она вынула, дала ему денег. Она и говорит ему: «смотри, не сказывай, что́ видел и что́ слышал!» Часовой поутру пошёл на базар, купил ей крест: стал на вторую ночь на то же место, в самое то же время. Выходит она, говорит: «что, часовой, купил крест?» — Купил! — «Станови своё ружьё, иди со мной!» — Как же я, сударыня, оставлю? Нас начальство накажет! — Она говорит: «не бойся; начальники все там будут, куда ты пойдёшь; там всех увидишь!» Пошла она в крепостной подвал; часовой за нею. Она ему говорит: «что я тебе дам, возьми. Будут тебя начальники, генералы стращать, не бойся никого; будет огонь и вода, не бойся ничего. Только иди за мною и вон выйдешь; не говори, пока я не заговорю!» —
Взошли они в подвал; увидал часовой ротного командира, корпусного; стращают его, говорят, что «мы тебя скрозь строй прогоним!» Он промолчал; с обеих стен пламя огненное на него пышет. Прошёл он огонь; потом река, ветер и волны. Прошёл он воду. Она ему показала пальцем взять шкатулку. Выходят из подвала, подходят к главной абвахте (гауптвахте). В сошках ружья; ходит часовой. Часовой их не видит. Приходят к крепостным воротам; ворота отворены. За крепостью через канаву большой мост. Вдруг пошли по мосту: на конце моста нечистые духи сорвали башмак с неё. Он только сказал: «сударыня, башмак потеряли!» И не стало ни её, ни шкатулки.
Это было в 1826 году, когда мы там стояли.
