ходитъ воръ на поле и ѣстъ просо. Онъ и велѣлъ своимъ тремъ сыновьямъ караулить просо по очереди. Первый, старшій, не могъ поймать вора; средній—тоже. На третью ночь пошелъ младшій; взялъ краюшку хлѣба, лапоть и веревку и пошелъ взлѣзъ на березу; завязалъ веревку петлей и спустилъ на землю. Видитъ: идетъ воръ, а этотъ воръ былъ сивка-бурка, а съ ней двѣнадцать лошадей. Онъ и подставилъ петлю прямо противъ нея, и какъ она стала ѣсть просо, ногой-то и попала въ петлю. А онъ петлю-то и затянулъ; затянулъ и сошелъ на землю. Она и стала его просить, чтобъ онъ ее не водилъ къ отцу; дала ему три лошади: двѣ братьямъ, а третью худенькую ему. Онъ согласился; пришелъ къ отцу одинъ и разсказалъ, кто у него ѣстъ просо.
Много ли, мало ли спустя, всѣ братья отпросились у отца странствовать. Они сначала заѣхали къ ягѣ-бабѣ; сватаютъ у ней дочерей себѣ за̀мужъ. А у ней была только одна дочь; и была у ней другая сестра; у той было двѣ дочери. Она и послала за ними. Да братья на нихъ не женились: «хотимъ-де на трехъ родныхъ сестрахъ жениться». Вотъ яга-баба и посылаетъ ихъ къ третьей своей сестрѣ. А у этой сестры было три дочери: двѣ хорошихъ, а третья не хорошая. Пріѣхали къ этой сестрѣ. Конь и говоритъ дураку: «смотри, къ вамъ приведутъ трехъ невѣстъ; ты, смотри, не бери хорошихъ, а возьми не хорошую; оботри ее и поцѣлуй!» Дуракъ такъ и сдѣлалъ. Какъ только пришла ночь, они всѣ вмѣстѣ съ женами легли спать на полати. А на этихъ полатяхъ былъ топоръ-ходунъ и коверъ-самолётъ. Три сестры легли къ стѣнѣ, а три брата къ краю. Лошадь и говоритъ дураку: «смотри! яга-баба хочетъ васъ всѣхъ троихъ зарѣзать, а насъ, коней, себѣ взять. А вы смотрите, переложите ея дочерей къ краю, а сами ложитесь къ стѣнѣ. Она и зарѣжетъ своихъ дочерей, а не васъ. А ты, дуракъ, не спи: какъ она ихъ зарѣжетъ, я заржу, а ты буди
ходит вор на поле и ест просо. Он и велел своим трём сыновьям караулить просо по очереди. Первый, старший, не мог поймать вора; средний — тоже. На третью ночь пошёл младший; взял краюшку хлеба, лапоть и верёвку и пошёл взлез на берёзу; завязал верёвку петлёй и спустил на землю. Видит: идёт вор, а этот вор был сивка-бурка, а с ней двенадцать лошадей. Он и подставил петлю прямо против неё, и как она стала есть просо, ногой-то и попала в петлю. А он петлю-то и затянул; затянул и сошёл на землю. Она и стала его просить, чтоб он её не водил к отцу; дала ему три лошади: две братьям, а третью худенькую ему. Он согласился; пришёл к отцу один и рассказал, кто у него ест просо.
Много ли, мало ли спустя, все братья отпросились у отца странствовать. Они сначала заехали к яге-бабе; сватают у неё дочерей себе за́муж. А у неё была только одна дочь; и была у неё другая сестра; у той было две дочери. Она и послала за ними. Да братья на них не женились: «хотим-де на трёх родных сёстрах жениться». Вот яга-баба и посылает их к третьей своей сестре. А у этой сестры было три дочери: две хороших, а третья не хорошая. Приехали к этой сестре. Конь и говорит дураку: «смотри, к вам приведут трёх невест; ты, смотри, не бери хороших, а возьми не хорошую; оботри её и поцелуй!» Дурак так и сделал. Как только пришла ночь, они все вместе с жёнами легли спать на полати. А на этих полатях был топор-ходун и ковёр-самолёт. Три сестры легли к стене, а три брата к краю. Лошадь и говорит дураку: «смотри! яга-баба хочет вас всех троих зарезать, а нас, коней, себе взять. А вы смотрите, переложите её дочерей к краю, а сами ложитесь к стене. Она и зарежет своих дочерей, а не вас. А ты, дурак, не спи: как она их зарежет, я заржу, а ты буди
